Братья и сестра кивнули. Они старательно отводили взгляд, не в силах встретиться глазами с великим колдуном. Магистр повернулся к мертвецам и сказал:
— А теперь к вам мертвые курьеры. Вы готовы вернуться в пекло?
— Да Магистр, — сказал Жюбо, заслоняя собой Манаду.
— Это хорошо. Ваше положение незавидно, но иначе нельзя. Прощай Жюбо, ты мне действительно нрав… а Чего ты так радуешься Жюбо?
— Я так понимаю, после установки этого вашего канала для вероятностей, поставить на Трохиных Колпак Демиурга больше нельзя, — сказал Жюбо, почему-то пряча руки за спиной.
Магистр напрягся. Если мертвец попробует сделать что-нибудь, Биатриче успеет помешать. Даже если метнет нож, тот не попадет в цель. Биатриче мгновенно окатил Жюбо Знанием, вызнавая все вплоть до того, когда мертвец прекратил писаться в детстве. Знания бежали, за секунду перед Магистром пробежала жизнь мертвеца вплоть до сегодняшнего дня. Жюбо готовится к поездке в Азов, переплывает Дон, осматривает трубопроводный завод, из которого Биатриче сделал Фабрику Мало, бой со зверьми, потом с цыганами, потом с Варей, та сломала ему кисть…
На мгновение в зале повисла тишина, а следом ее разорвало тремя выстрелами. Они прозвучали неровно, с промежутками в пару секунд. Глаза Биатриче заметались по залу, ища стрелявшего, но увидели только его руку. Кисть Жюбо, сжимающую пистолет Пети Трохина. Знание завершило поиск — последним Магистр увидел, как Жюбо старательно отдирает хирургические веревки, скрепляющие кисть с предплечьем и рвет тонкую кожу.
— Служба Радости выполнила ваше желание Магистр, — сказал Жюбо. — Как еще мы можем улучшить вашу жизнь?
— Спасибо Жюбо, — сказал Биатриче, разглядывая три трупа у стены. — Но вы уже сделали достаточно…
— Что, получил старый хрыч! — воскликнула Манада, подходя к Жюбо. Она стояла полностью обнаженная — под истлевшими доспехами ничего не оказалось.
— Да, — сказал Магистр. — А теперь получите вы… что такое?
Колдун резко развернулся и уставился в угол. А там, словно проявляющаяся фотография, кто-то зарождался. Сначала в темноте образовались контуры, потом фигура вновь прибывшего приобрела четкость, но не имела цвета. В заключении — мгновенное окрашивание. Перед мертвецами и Биатриче предстала Соня.
— Интересный эксперимент Биатриче, — сказала Соня мужским голосом. — Действительно, блестящая задумка.
— Спасибо Мастер, — сказал Биатриче кивая.
— Но почему ты не желал поделиться со мной? Неужели ты думал, что я помешал бы тебе? — продолжил Мастер.
— Нет, я планировал тебя удивить. Представь: ты узнаешь, что я ломлюсь от вероятностей, но не собираю их. И не в Дельте, а в Мире! Ты приходишь ко мне, спрашиваешь, а я отвечаю в обмен на кое-что.
— Хочешь стать вторым?
— Да.
— Я обдумаю это. Пошли, нам есть о чем поговорить.
— Отлично.
Соня или Мастер начала постепенно исчезать, как до этого появилась. Биатриче тоже потерял цвет и таял в воздухе. Но вдруг, Магистр повернулся к мертвецам, усмехнулся и перевел взгляд на Кер в круге. Меловая черта вмиг растаяла, Биатриче пропал. Керы вышли из импровизированной тюрьмы и направились к Жюбо и Манаде.
— Что делать? — спросила Манада.
— Драться, — ответил Жюбо, бросая ей пару ножей и принимая боевую стойку.
Керы неспешно выходят из круга. На черных лицах кривые усмешки обнажают острые зубки, не менее черные, чем остальное тело. Манада бросается вперед. В руках блестят ножи промоченные ядом, рыжие волосы развеваются, пылают пожаром. Манада налетает на ближайшую Керу, та протягивает руку и молниеносно хватает мертвую за предплечье. По телу Манады как будто пробегает волна, оно становится слегка полупрозрачным. Кера резко дергает и закручивает Манаду над головой, будто та не весит и грамма. Мертвая кричит, но ничего не может поделать. Кости плеча трещат, рука остается у Керы, а тело Манады улетает и впечатывается в стену. Как только тело отделилось от руки, Манада вновь становится непрозрачной. От удара на стене остается след, словно насекомое встретилась с лобовым стеклом машины на полном ходу. Только след не желтый, а темно-красный, почти бардовый. Кера идет к мертвой.
А Жюбо взять не так просто. Он-то знает, что происходит, когда мертвое тело соприкасается с Керой. Оно тут же слабеет, обращаясь призраком, и Кера приобретает над ним невероятное физическое превосходство. Поэтому Жюбо лихо размахивает мечом, не подпуская демоницу к себе. Пока не дотронулась, Кера всего лишь быстрее, но если коснется… Черная женщина делает неуловимое движение, когти отрезают Жюбо руку с мечом. Та падает на пол, извивается, пытаясь достать до когтистой ступни. Но меч не пистолет, он тяжелее и руке не хватает силы, чтобы управлять им. Вот если бы нож…
— Сдайся мертвый, — говорит Кера. Голос хрипит, шипит, хрен разберешь, но он звучит не только в ушах. Каким-то образом слова дублируются в мыслях.
— Пошла ты… — ревет Жюбо, делая слабую попытку убежать.
Но цепкие черные пальцы хватают за плечо, швыряют в угол. Жюбо ударяется головой, та уходит в гости к желудку. На секунду Жюбо ощутил невероятную слабость, но как только хватка разомкнулась, бесчувствие вернулось.
Манада наблюдает, как к ней подходит демоница. Шаги изящны и неторопливы, шкура лоснится угольным цветом, крылья покачиваются. На женщине нет одежды, поэтому можно оценить идеальность форм, но впечатление портит окрас и горящие красным глаза. Мертвая подпускает ее еще на шаг, потом еще… и кидается вперед. Еще один нож у нее остался, в бешеном броске она оставляет на черном бедре длинный порез. Удар крылом, Манада снова отлетает к стене. На этот раз плечо дробится в крошку, рука повисает плетью. Манада смотрит на порез — уже затянулся. Керы — это демоны смерти. Их тоже можно убить, но только не мертвому. Над умершими, они имеют огромную власть и превосходят во всех отношениях.
Двери в зал распахнулись, в них ввалилось… нечто. Грязное, овальное, в платье горошком. Варя Трохина. Сперва непонятно, как она вообще добралась сюда, но после очередного переката становится ясно — ее толкают собственные руки. Они похожи на каких-то мангустов-мутантов без лапок, или на двух толстых гусениц-переростков. Перевернув тело, руки слегка вскарабкиваются на него с помощью пальцев, потом упираются в пол стороной разреза и толкают.
— Не-е-ет! — кричит Варя.
Она увидела трупы в углу. Ее внуки мертвы.
— Еще одна, — говорит Кера.
— С этой будет просто, — говорит вторая демоница.
Та, что занималась Манадой, поворачивается, идет к Варе. Мертвая не понимает, кто такие эти крылатые женщины. Ее взгляд безумен, грязные губы произносят:
— Кто это сделал? Кто убил моих внуков?!
— Мне все равно, — отвечает Кера спокойно.
— Вы… — рычит Варя.
Оттолкнувшись от пола, ее рука летит к демонице. Она смыкается на шее, давит… но Кера неудобств не испытывает. Рука стала полупрозрачной, теперь не сможет раздавить и яйца, не то что шею охотницы за мертвыми. Кера проводит острым когтем по руке Вари, та чернеет, скукоживаться как сгоревшая бумага, и осыпается черным пеплом.
— Варвара Трохина, сбежала из второго круга, — произносит Кера задумчиво. — Это по пути… Я забираю тебя…
Кера резко поворачивается, чтобы увидеть страшную картину. Ее соратница визжит, как стая летучих мышей и крыльями отбивается от плотной женщины. Света зашла к ней со спины и рвет демоницу на части. Единственная живая Трохина, уцелела лишь чудом. Выстрел Жюбо пришелся на голову, пуля скользнула по черепу, содрала кожу и часть волос, но Света выжила. Она не теряла сознания, а внимательно слушала разговор между мертвецами и колдунами. Вначале хотела просто подождать, пока крылатые девки уничтожат мертвых, но когда в зал ввалилась бабушка… Света не могла остаться в стороне. Она подскочила и набросилась на ближайшую Керу. Та как раз занималась к Жюбо. К тому времени, мертвец уже представлял собой кучу кровоточащего мяса. Голова улетела в дальний угол, ноги и руки отрезали острые когти, а Кера копошилась во внутренностях. Света зашла сзади, схватила демоницу за волосы и рванула на себя. Послышался треск ломающихся позвонков, Кера закричала. Удерживая черные волосы, второй рукой Света взялась за крыло и со страшным хрустом оторвала. Когти полоснули по щеке, но Света даже не почувствовала боли. Она оторвала второе крыло, когда в спину ударилась вторая спутница мертвых. Теперь уже Света закричала на миллион глоток.