Или, скажем, Конституция гарантирует ваше право на тайну переписки и телефонных переговоров, закон «Об оперативно-розыскной деятельности» намекает, что надо получать судебную санкцию, чтобы это право нарушить, а закон чекистский чихать хотел на Конституцию: «физические и юридические лица…, предоставляющие услуги почтовой связи, электросвязи всех видов…, обязаны по требованию органов федеральной службы безопасности включать в состав аппаратных средств дополнительное оборудование и программные средства, а также создавать другие условия, необходимые для проведения оперативно-технических мероприятий»! Интересно?
В общем, чекисты на халяву хотят получить то, за что они еще должны побороться и заплатить. А не хочется — ни платить, ни прилагать усилия, и они пользуются именно своим всевластием — возможностью испоганить жизнь любого провайдера. А как должно быть на самом деле. Интересует конкретный пользователь Интернета? Получи санкцию именно на него и не к провайдеру ходи, а сделай это сам. С одной стороны они облегчают себе жизнь, с другой — доводят все до абсурда. И расшифровывают само мероприятие. Но целью обращения к провайдеру может быть и не слежка за каждым конкретным человеком, а вообще за обществом! Точно так же советская власть на первом этапе своего существования просматривала практически все письма, которые циркулировали в стране, делая оттуда выписки, на базе которых Информационный отдел ГПУ делал сводки внутренней информации. А потом уже пороху не хватило — стали контролировать лишь письма, шедшие за рубеж, зато все! И на это не надо было просить никаких санкций, все делалось на основе внутренних инструкций. Так что обращение к провайдерам — их традиционный способ думания, ментальность: «а не поставить ли коробку на всякий случай и нам будет хорошо — всегда можно включить и посмотреть, что там происходит». Они точно так же действовали и при советской власти, когда прослушивали телефонные разговоры: на каждой АТС всегда было необходимое оборудование для прослушивания.
Как на самом деле должно быть? Мы не исключаем этого, как один из методов оперативных разработок. Но в рамках закона и лишь против того, на кого есть санкция прокурора и суда. А то сам этот принцип можно довести до абсурда: можно вообще во всех вновь отстраиваемых домах встраивать в стены подслушивающие устройства, чтобы их можно было в любой момент включать — как они это сделали с посольством США.
— Но вот депутат Харитонов слежки-подслушки не боится: следят, мол, и ладно — чего бояться честному человеку?
— Вот пусть за ним и следят, если он от этого кайф ловит. А в отношении себя выскажу такую идею: человек, против которого ведется разработка, должен это знать — это его конституционное право. И вот почему: мы все — налогоплательщики, государство существует на наши деньги и деятельность против нас ведет на них же. Поэтому человек, против которого ведется оперативно-розыскная деятельность не должен в этот период платить налоги. С какой стати я должен оплачивать деятельность против меня самого?! Вот пусть другие граждане и оплачивают эту вашу деятельность против меня — ведь вы защищаете других граждан от меня, в чем-то, по вашему мнению, нарушающего закон. А когда ваши разработки заканчиваются, извольте поставить меня в известность, что все было вот так-то и так-то, извольте принести извинения — тогда я вновь начинаю платить налоги.
— Интересно! Но нереально.
— Ничего нереального в этом нет: в США гражданин вправе получить сведения, ведется ли в отношении него в данный момент разработка или нет — и получает ответ.
— Выходит, любой гангстер у них может узнать, слушают его сейчас или нет?!
— По закону — да, ФБР дает ответы. У нас такого закона нет, все это очень слабо прописано в законе «Об оперативно-розыскной деятельности». Но мне, например, не удалось получить материалы дела, которое велось против меня в советские времена, хотя я настоятельно это требую: по закону имею на это право. Тем не менее, они нашли сто причин, чтобы ничего не дать. Я не получил ни одного листа ксерокопий, лишь туманное объяснение: да, такое дело велось, а потом было уничтожено — все, что я от них добился. И спрашивается: почему я, налогоплательщик, должен финансировать эту банду, которая мне же плюет в глаза?! Так что Гусинский может не платить налоги — начиная со дня своего ареста, а то получается, что он платит человеку, который подписывает ордера на его преследование, отнимает у него рабочее время и ограничивает его передвижения. Думаю, когда пойдет разговор вот о таких законах, правоохранительные органы начнут думать: стоит ли возбуждать необоснованные дела — за все придется платить уже им!
А пока безнаказанно можно арестовать человека по липовому обвинению и без всяких доказательств вины годами держать в следственном изоляторе. Легко предположить, как развернутся чекисты в чекистском же государстве — на существующей «законной» основе. Которую пока еще никто не попытался проанализировать на предмет соответствия Конституции.
Вот уже и доктрина «информационной безопасности» появилась. Почему? А не верят граждане своему государству — врет оно напропалую, обманывает. Ах, не верите — значит, происки врагов. И все, что в информационном плане не государственно (в их понимании) — антигосударственно! Искоренить! Остальное засекретить… Да можно со счета сбиться, перечисляя все, что может стать поводом для репрессий в чекистской державе. Вон, в одной из своих речей президент уже недвусмысленно намекнул о наказании за… несанкционированные контакты с иностранцами! И что, если внесут такой законопроект, Дума не одобрит?!
— Но законы в нашей стране тем и интересны, что даже самые жестокие из них порой просто не работают. Может, и бояться нечего?
— Бояться есть чего. Потому что законы в нашей стране, особенно самые жестокие, даже те, которые вроде бы и не работали, имеют тенденцию время от времени срабатывать. Они применялись избирательно и принимались по случаю и по поводу: возникала необходимость — принимали законы, кампания шла — законы действовали, кампания сходит на нет — о законах забывали. Но сами они остаются и включить их можно когда угодно. Весь произвол власти — советской и нынешней — зиждется не только на том, что были плохие, жестокие, негуманные законы, но еще и на том, что эти законы работали избирательно: включались именно при наличии политической воли. И выключались точно так же.
— Но есть же какие-то положительные черты у полицейского государства?!
— Самое интересное, что их нет и быть не может. Вот, скажем, уличное хулиганье — оно было и в нацистской Германии, и в Чили при Пиночете, и в сталинском СССР. В классических полицейских государствах Латинской Америки с уличной преступностью боролись просто: стреляли всех хулиганов на улице после девяти вечера. И что? Их от этого меньше не становилось… Так может ли полицейское государство обеспечить порядок на улице? Нет, оно не может даже обеспечить порядка в головах. Полицейское государство — лишь видимость порядка, оно загоняет проблемы в некие рамки, не позволяя об этих проблемах говорить в прессе. И поначалу в головах обывателей складывается обманчивое впечатление: наконец, навели порядок! Но потом он начинает задумываться: отчего проблемы не исчезают, отчего на улицах по-прежнему опасно ходить после определенного времени и в определенных районах… Полицейское государство — проблема не решенная, но отложенная на потом!
Не говоря уж о том, что экономически процветать может только демократия, только общество, где разрешено предпринимательство, свобода мнений, столкновение интересов. Мировая история доказывает: сейчас процветают государства не тоталитарные, а свободные. Достаточно было сравнить две Германии, две Кореи, два Китая и одну Кубу — классический чисто поставленный эксперимент — шаром покати!