Мысли о завтрашнем дне еще долго не оставляли Андрея Филипповича. Даже придя домой, не мог освободиться от них. Пока Галина хлопотала у плиты, он сидел на диване с развернутой газетой, которую скоро опустил на колени, закрыл глаза и мысленно увидел Каблукова. В следственную комнату КПЗ его сопровождает, поторапливая, дежурный Палкин, маленький, но боевой старшина, у которого на груди три ряда наградных колодок…
Утром раньше обычного Андрей Филиппович появился в райотделе. В коридоре, как всегда в такое время, было тихо. Около дежурного, склонившегося над развернутым журналом, куда записываются происшествия, стоял начальник уголовного розыска. Заметив Михайлова, появившегося в большом окне, Константинов кивнул. Андрей Филиппович зашел в «дежурку», поздоровался.
— Новость есть, — сообщил Федор Романович, когда обменялись рукопожатиями.
— Хорошая? Плохая?
— Хозяина полуботинка нашли.
— Неужели?
— Да.
— И кто он?
— Алексей Сорокин.
— Сорокин? Что вы говорите!
— Тот самый Сорокин, которого видели в автобусе с Вяткиным.
— Любопытно.
— Скажу больше: у Сорокина лицо и руки в ссадинах.
— Да? — у Михайлова вытянулся подбородок, глаза расширились, брови прыгнули на лоб. — Вот это ребус, черт побери.
— Именно. Говорят, подрался с кем-то.
— Его не допрашивали?
— Нет, не шевелили. Думаем, вы займетесь.
— Да, конечно. Мне все равно его допрашивать надо. Теперь тем более.
— Если на этот счет интересуют наши бумаги, заходите, знакомьтесь.
— Хорошо, зайду. Больших преступлений за ночь не было?
— Нет. Так, кое-что из мелочи есть.
Поговорив немного, следователь вышел. Ровно в десять он появился у криминалистов, получил материалы экспертиз и сразу же, не обращая внимания на предложенный стул, начал читать стоя. Его больше интересовали выводы. Глаза быстро пробежали исследовательскую часть заключения, остановились на самом важном тексте: «Клочок материала, изъятый с автомашины… ранее составлял одно целое с плащом, снятым с трупа гражданина Вяткина».
— Та-ак, — сказал сам себе Андрей Филиппович, осторожно положил на стол прочитанный лист и стал читать второе заключение. И опять выводы категорические: «Стекла, обнаруженные при осмотре места происшествия… одинаковы по химическому составу и флуоресценции с осколками стекол, изъятых с машины… Химический состав тех и других стекол: кремний, цинк, кальций, натрий, магний, бор, медь, алюминий…»
— Значит, машина налетела на Вяткина, — задумчиво рассуждал следователь, потирая правой ладонью острый подбородок. — Теперь Каблуков заговорит правду, отпираться бессмысленно, сам поймет.
Через полчаса Каблуков, обросший щетиной, сидел перед Михайловым и давал новые показания. Ознакомившись с результатами экспертиз, он с минуту не шевелился, хмурился. Затем еле слышно выдохнул:
— Пишите.
— Вот это другой разговор. Нам нужна правда. Понимаете?
Каблуков молча кивнул лохматой головой.
— Итак, слушаю, — Андрей Филиппович навалился грудью на стол, продолжая глядеть на заросшее лицо допрашиваемого.
— На перекрестке попала встречная машина. Я погасил фары. Свет встречной машины ударил по моим глазам. Есть среди нас, шоферов, подлецы… Меня ослепило. В этот миг что-то стукнулось о мою машину. Я включил дальний свет. Правая фара не горела. Не останавливаясь, я поехал дальше… Утром переставил стекло с левой фары на правую. Только выехал на улицу — меня задержали.
— Были ли вы знакомы с Игорем Вяткиным?
— Нет.
— Признаете ли тот факт, что именно вы сбили машиной Вяткина?
— Выходит, я.
— Почему сразу не остановили машину?
— Сперва растерялся, потом побоялся…
— Значит, уже тогда вы поняли, что совершили наезд?
— Предполагал. Но человека я не видел.
— А вообще кого-нибудь из людей видели на том перекрестке?
— Тоже нет.
Вопросы — ответы. Вопросы — ответы. Большая часть времени у следователя занята допросами, нередко изнурительными. Без допросов невозможно установить истину. А она, истина, порой запрятана так глубоко, вплетена в такие сложные ситуации, что добыть ее не так-то просто. Вот и сейчас, отправив Каблукова в камеру, Андрей Филиппович не успокоен его признанием, не спешит закончить расследование. Потому что не убежден, в какой степени виновен Каблуков, хотя явные доказательства налицо.
Вспомнив, что начальник уголовного розыска обещал к четырнадцати часам доставить в райотдел Алексея Сорокина, Михайлов быстро вышел из КПЗ. На пути завернул в кухню-раздатку, наскоро съел три горячих беляша, выпил стакан молока.
Сорокин сидел в коридоре и внимательно осматривал каждого сотрудника милиции, проходившего мимо. Заметив его около своего кабинета, Михайлов остановился, спросил:
— Ваша фамилия?
— Сорокин.
— Заходите.
Мелкими шагами Сорокин просеменил в кабинет, стреляя по сторонам маленькими карими глазами. Короткая челка наполовину прикрывала низкий лоб. На правой щеке ссадина. Поведение вольное, будто он не в милиции, а в собственном доме. Выдернув из кармана пачку папирос и потряхивая коробкой спичек, спрашивает:
— Я того?
— Вообще-то у нас не курят, — ответил Андрей Филиппович, догадавшись, что означает «того».
— Порядочки, — с иронией буркнул Сорокин, перекосив лицо. — Везде пишут: следователь предлагает папиросу… А тут собственных не закуришь. Трепотня одна.
Михайлов промолчал. Сорокин не понравился ему с первых минут, но как бы то ни было, а разговаривать с этим неприятным парнем придется.
Сорокин глядел в окно. Не задумываясь, отвечал на вопросы. Да, Игоря Вяткина он знает с весны. Бывал с ним в городском саду. Иногда встречались в поселке. В автобусе? С Вяткиным? Не ехал. Мало ли что наговорят. Могли обознаться.
— Вы лично ехали тогда на кольцевом? — уточняет следователь.
— Ехал. С работы. Во вторую вкалывал…
— На каком месте сидели?
— У окна…
— Рядом кто сидел?
— Ишак его знает. Парень какой-то.
— Еще кто из ваших ехал в автобусе?
— Я никого не видел.
Андрей Филиппович достал из-под стола черный полуботинок, протянул Сорокину.
— Ваш?
— Мой, — твердо ответил Сорокин, разглядывая подошву. Короткая улыбка мелькнула на губах.
— Какого числа утеряли?
— Когда Игоря нашли…
— При каких обстоятельствах?
— Подрался. Пришлось удирать. Полуботинок слетел.
— С кем произошла стычка?
— Ишак его знает.
— Из-за чего?
— Так. Он задел меня плечом. Я врезал ему. Ну, и схватились.
— Где все это произошло?
Сорокин назвал место. Получалось, драка была на квартал выше места гибели Вяткина, на параллельной улице.
— Как же полуботинок оказался около трупа Вяткина?
— А я почем знаю.
Андрей Филиппович задал еще несколько вопросов и отпустил допрашиваемого. Уже от порога Сорокин пробубнил:
— Полуботинок-то отдайте!
— Пока не могу.
— Порядочки, — буркнул Сорокин, взявшись за ручку. Рывком шагнул в коридор, хлопнув дверью. Было слышно, как он скатился вниз по мелким ступенькам. «Видать, тип еще тот, — подумал Михайлов, вставая, чтобы закрыть отскочившую дверь. — Каким охарактеризовали его Боровлянкина и Менщикова, таким и оказался. А если действительно он ехал в автобусе с Игорем Вяткиным, потом поссорился и толкнул под машину? Если главный виновник не шофер Каблуков, а Сорокин?»