Соревнования закончились поздно ночью. На выходе из Дворца спорта Крылова и Отяна задержал патруль. Их завели в комендатуру, размещавшуюся здесь же, проверили документы и составили протокол, что оба они в повседневной форме, чего в столице непозволительно.
Протокол отправили по месту службы. Никаких последствий для Анатолия это не имело, потому что парадно – выходной формы у него никогда не было.
Наступило утро 13 марта 1961 года, утро дня, который Анатолий запомнил навсегда. Это был день двадцать четвёртой годовщины со дня его рождения.
Он помнил несколько эпизодов из своих дней рождения. Первый, когда ему исполнился один год и мать отлучила его от груди. Второй, когда ему исполнилось семь лет, и выйдя на улицу, он увидел снежные сугробы в два раза превышающие его рост. 13 марта – последний день зимы по старому стилю, и в этот день всегда непогода. Крутит Явдоха (Евдокия) говорят на Украине, так как 14 марта по церковному календарю день её тезоименитства. Запомнилось десятилетие в Анжерской больнице и радость от поученной поздравительной телеграммы от мамы. Ещё есть дни рождения, запомнившиеся Анатолию на протяжении жизни. Но этот, двадцать четвёртый, был особенным. Он целый день проходил в полёте на борту салона-самолёта ИЛ-14, принадлежащего командующему ВДВ.
Самолёт этот двухмоторный с двигателями, работающими на бензине.
Скорость в полёте его составляла 350 кмчас так, что лететь предстояло целый день.
Вылетали они из центрального аэропорта, тогда ещё открытого для специальных самолётов в и рейсов. Самолёт представлял собой салон с диваном для отдыха, столом и несколькими креслами. Рассчитывался он человек на восемь, но при необходимости мог брать на борт кроме экипажа человек 14-16.
Летели в том рейсе капитан Морозов, Крылов и Гетманов из Псковской дивизии, Катков и Беленко из Витебской, Козлов, Отян, Федосимов, Шапкин из Тульской, и ещё один старший лейтенант, на первых прыжках в Фергане сломавший ногу и отправленный в госпиталь.
День рождения Отяна совпал с днём рождения капитана Владимира Морозова, родившегося в 1931 году. Отян и Морозов подготовились неплохо. Коньяк и хорошая закуска на высоте 2000 метров усваивались не хуже, чем на земле.
В Актюбинске приземлились на дозаправку. Когда вышли из самолёта оказались между громадными сугробами. Здесь, в Казахстане зима и не думала уходить.
Взлетали уже в темноте и набрав высоту, взяли курс на Ташкент.
До Ташкента летели всю ночь. Разворачивались и заходили на посадку над центром города. Все прилипли к окнам и с удивлением увидели, что зимы как не бывало. Минуя начало весны, а по российским представлениям и вообще весны, прибыли в лето. Центр города украшали клумбы с цветами. Особенно хорошо смотрелись с высоты полёта клумбы с каннами, широколистыми цветами и большими соцветиями.
Приземлились в ташкентском аэропорту на заправку и всем разрешили на полчаса пойти в здание аэропорта. В те времена пассажиры свободно выходили и заходили на лётное поле и ребята вошли в аэропорт, а затем на площадь перед ним. После зимы со снежными сугробами очутиться вдруг, как в сказке "Двенадцать месяцев", в средине лета было настолько приятно, что они почувствовали себя на другой планете. Минут через сорок самолёт опять был воздухе, летя на Фергану. Минут через пятнадцать летели над горами, на вершинах самых высоких ещё лежали снежные купола, блестя на солнце. Анатолий всматривался вниз, пытаясь угадать в городках, прилепившимся к горам и лежащих под крылом, Алмалык, в котором он жил и работал пять лет назад. На склонах гор возле кишлаков белели, как морская пена, цветущие урюковые сады. Кто-то из ребят в восторге от увиденной внизу красоты задумчиво произнес:
– Аж сюда пахнут.
– Ну, ты, даёшь! Урюк не пахнет.
Завязался короткий спор.
Но вот самолёт перелетел через горы и взорам открылась знаменитая Ферганская долина. Знаменита она была своим каналом, прорытым и построенным в довоенное время советских пятилеток. Об этом канале, его строительстве, быте и жизни узбеков прекрасно описал украинский писатель Иван Лэ в книге "Роман мiжгiр'я".
Главного канала видно не было, но многочисленные отводы от него переходящие в арыки и орошающие землю, блестели ртутным блеском под солнцем, которое отражалось в них и, перепрыгивая через небольшие участочки уже зелёных полей и садов, бежало за самолётом, пытаясь его догнать. Всё это пышное цветение обязано Ферганскому каналу и воде, которую он приносит.
Приземлились на военном аэродроме на бетонную полосу. На стоянке самолётов находились несколько десятков первых советских бомбардировщиков Ил-28, знакомых Анатолию по Кировограду и Несколько других, более мелких самолётов, включая и эскадрилью АН-2.
Всех ребят сразу же отвезли в город, в штаб десантной дивизии.
Штаб дивизии представлял собой большое белое оштукатуренное двухэтажное здание, окрашенное известковой краской в белый цвет и жёлтыми наличниками окон. Территория представляла собой квадрат в несколько гектар, на котором размещалась ещё какая-то воинская часть, кажется, батальон связи.
Разместили сборную ВДВ на втором этаже в большой комнате.
Оказалось, что они будут тренироваться вместе со сборной командой Советского Союза. Сборной ВДВ это давало большой выигрыш, так как сборная СССР укомплектовывалась прекрасными спортсменами, у которых можно было чему-то поучиться.
О сборной СССР следует рассказать побольше. Старшим тренером её работал Павел Андреевич Сторчиенко, в прошлом замечательный парашютист – рекордсмен мира. В войну он воевал штурманом в морской авиации. В описываемое время и позже П.А. не прыгал с парашютом по причине болезни вестибулярного аппарата.
Роль второго тренера исполнял Александр Дунаев, Мастер спорта, штатный сотрудник ЦАК (Центральный Аэроклуб СССР) имени Чкалова.
Членов команды можно разделить на три группы. К первой и наименее малочисленной относились наиболее опытные спортсмены, прозванные молодыми своими товарищами корифеями, что соответствовало истине. В них входили Валентина Селивестрова, Галина Мухина, Алла Скопинова, Феликс Неймарк и имеющих мировую и всесоюзную славу, Люба Мазниченко, Петр Островский, Алюня Казаков, Сергей Киселёв, его будущая жена и дублёр космонавта Терешковой Ирина Соловьёва, Вера Зубова, и другие. Среди третьей группы находились молодые и перспективные спортсмены, в основном москвичи и военные: Шнитова, Маслова, Солдадзе, Кузнецов, Лучшев, Шелуха, Курбатов, Сахаров, Вартозаров и др. Это не значило, что они все без исключения превосходили по мастерству всех спортсменов Союза. Просто существующий тогда запрет на московскую прописку связывал руки тренерам включать в состав сборной не москвичей.
Спортивным тренером по общефизической подготовке, назначили Владимира Гурного, студента последнего курса Минского института физкультуры, впоследствии чемпиона мира и старшего тренера сборной команды СССР.
О Валентине Селивестровой рассказывалось в этой книге раннее, а о некоторых стоит рассказать.
Галина Мухина, крупная женщина, с обветренным большим лицом, обладала спокойным тихим характером, никогда не вступала в полемику, и не запоминалась кроме как своей внешностью и спортивными титулами и рекордами.
Алла Скопинова, многократная мировая рекордсменка, в таблицах мировых рекордов писалась в зависимости от времени установления рекорда и за кем была замужем – Мельникова – Макарихина – Скопинова.
Люба Мазниченко в этой связи шутила:
– Тире ещё есть.
Алла отличалась от других высоким ростом, стройной фигурой, но лицо её слишком рано испортили морщины. Но она не комплексовала по этому поводу. Её любили за острый ум, весёлый, незлобивый характер и почти детскую доверчивость.
Несколько позже после прилёта Анатолий её разыграл. За полгода до сборов в Тихом океане четыре советских солдата продрейфовали 49 суток почти без продовольствия и воды и никто бы о них не знал, если бы их не подобрал американский военный корабль. Печать всего мира печатала их фотографии, их знали все люди в советском союзе. В очерках о них рассказывалось, что они съели кожаные меха гармошки и кожаные пояса.