«Я хочу выйти отсюда», — стачало в голове. «Я хочу выйти отсюда…».
Свет в палате выключили ровно в девять, Край лежал, переваривая вечерние лекарства, что подкладывают в ужин. Благо, антидот еще действует, но в голове вновь сонливость и апатия. Правда, сейчас можно бороться, можно.
Край решил попытаться сбежать этой ночью. Все равно его дверь не заперта, иначе как к нему приходила бы та партизанка? И даже в случае побега он ничем не рискует. Ну что ему сделают? Отправят в дурдом, что ли? Ха! И Край пока оставался в палате только по одной причине — ждал ночную гостью. Он помнил предыдущие встречи смутно, но сегодня разум чист, надо послушать, чего она там говорит на ясную голову.
Край даже радовался, что ему дали успокоительные. Если бы не они, детектив мучился бы нетерпением, а так смиренно ждал. Но вот, дверь скрипнула, темноту палаты рассеял светлый четырехугольник дверного проема. Но вместо звуков босых ног, шлепающих по полу, Край услышал скрип кресла-каталки, что стал уже давно привычен. В палату вкатилась каталка, позади девушка, одетая в серую форму пациентов. Край не шевелился, но положил голову так, чтобы видеть все. На лице партизанки вместо веселости написана решимость, она взяла что-то с сидения, подошла к кровати.
— Привет, — сказала она серьезно. — Мы все обсудили, совет принял решение, что ты должен пойти с нами. Сейчас я вколю тебе кое-что, это снимет действия релаксантов. Слегка…
В плечо вошла игла, Край слегка дернулся от укола, почувствовал, как мысли прочищаются окончательно. Девушка откинула пустой шприц, тот упал на пол, разлетевшись на сотни осколков.
— Совет хочет поговорить с тобой, чтобы убедиться, — сказала она извиняющимся тоном. — Я бы приняла тебя и так, но… И все же никто не против, нам нужен свой человек в Розыске. Думаю, когда ты поговоришь с четвертым, ты встанешь на нашу сторону. И тогда я сделаю еще один укол, который полностью прочистит тебе мозги. Ладно, попробуй сесть.
Край сел, старательно изображая удивление и ошарашенность. Пусть думает, что сейчас его сознание метается меж вернувшихся мыслей, в конце концов, как понял детектив, партизаны набирают себе сторонников точно так же, как психологи. Если сюда попадает человек, важный для их целей, они просто пользуются беззащитностью его сознания и формируют новую личность, партизанскую. Очень удобно — помимо базы в Сумасшедшем Доме, партизаны еще и вербуют тут сторонников. Об этом говорит и поведение девушки. Она действует четко, сноровисто, будто такая процедура ей привычна.
Кое-как усадив его в кресло — Край старался доставить ей как можно больше неудобств — девушка покатила детектива по коридорам. Она точно знала путь, знала, где расставлены камеры, может быть даже некоторые из них выведены из строя. Кресло поскрипывало, но никто этого не слышал. На часах в коридоре Край увидел время — полночь. Конечно, в такое время пациенты спят, а психологи разъехались по домам. Наверное, санитары остались, но то ли девушка знала, где они не ходят, то ли они просто спали, даже не подозревая о ночной жизни Сумасшедшего Дома.
Их путь лежал в подвал, лифт доставил туда, там же им попался первый встреченный человек. Какой-то парень с русыми волосами кивнул девушке, теперь они двигались втроем. Наконец Край решил подать голос. Негоже вести себя как рыба-змея, все-таки вкололи ему взбудораживающее лекарство или нет?