В спонтанном разговорном тексте (как диалектном, так и литературном) трудно найти аналог предложению классического синтаксиса КЛЯ. Последовательное подключение предикативной единицы к предыдущей, их соединение как открытая структура и отсутствие просодического показателя границы позволяют говорить об отсутствии дискретных границ сложносочиненного предложения в севернорусском тексте. Вслед за фразой можно выделить крупное (обычно полипредикативное) синтаксическое единство, состоящее из нескольких фраз, развивающее одну тему (подтему), без более детальной синтаксической квалификации. Тогда места перехода, «переключения» темы будут сигнализировать о границе таких сверхфразовых единств.
Сравнение корпуса диалектных (севернорусских) и литературных служебных слов, участвующих в выражении связи, показывает, что существует диспропорция между говором и литературным языком, которая обусловлена как тем, что здесь присутствуют собственные, отличные от стандартных, незнаменательные лексемы, так и тем, что некоторые литературные служебные средства не представлены в говоре. В говорах имеется тенденция к свертыванию набора служебных слов, особенно в системе выразителей подчинительных отношений, что связано с деактуализацией иерархических построений и возрастанием роли линейных построений. Это приводит к полифункциональности служебных формантов, так что разного рода значения и отношения могут манифестироваться с помощью одной и той же материальной единицы; с другой стороны, разные лексемы способны передавать одно и то же значение. Асимметрия между говором и литературным языком касается и набора служебных средств, и (как следствие) того, что синонимичные для диалекта и литературного языка синтаксические конструкции реализуются в говоре при помощи особых, не совпадающих с литературными, лексем; кроме того, в говоре присутствуют синтаксические конструкции, неадекватные литературным.
Специфически диалектными являются, в частности, чрезвычайно высокочастотные лексемы дак и ак, которые участвуют как в образовании сложных полипредикативных конструкций, так и на уровне простого предложения.
1. Дак и ак в полипредикативных конструкциях.
В нашем материале не встретилось примеров участия этих лексем в образовании открытых синтаксических конструкций, что может свидетельствовать о том, что роль сочинительных союзных средств им не свойственна, или о том, что она имеет периферийный характер. Дак и ак могут использоваться в построениях закрытой структуры, т. е. таких, минимальные конструкции которых состоят обязательно из двух предикативных единиц и в которых выражено отношение между этими предикативными единицами.
1.1. Рассмотрим группу сложноподчиненных конструкций, обнаруживающих сходное строение: зависимая, с союзным средством (подчинительным союзом или союзным словом) часть располагается впереди главной; при этом главная часть открывается словом дак. Такие комплексы оформляются беспаузально либо дак примыкает справа к предшествующей части, эксплицируя тем самым синтаксическую границу: где молотили дак все запахиваю веником; кабы не эта жись дак нам бы како вот; ак вот всех телят похраню дак мне всё платили; а мы как стали вот стары-ти да денег-то бы не давали дак … трудно как жить-то.
Можно предположить, что употребление дак просодически обусловлено: интонационно-синтаксическая граница подкрепляется вербально. Такое употребление имеет синтаксические последствия. Эти комплексы можно квалифицировать как конструкции, где союзное средство и лексема дак выступают вместе и дак приобретает функцию соотносительного слова, коррелята союзного средства. Лексема дак в качестве коррелята в диалекте универсальна: она способна соотноситься с любым союзом и союзным словом (где — дак, ак — дак, как — дак, кабы — дак) в отличие от литературного языка, где существует корпус служебных слов, выступающих в сочетании с определенными союзными средствами. Эта универсальность подтверждает, видимо, первостепенную значимость просодической (расчленяющей) функции дак в позиции между частями сложноподчиненной конструкции.