— О чём? — тихо уточнила Котёночкина, продолжая таращить глаза на начальника.
— О… — Аарон, как интеллигентный человек подыскивал слова. — О сексе, — наконец, назвал он вещи своими именами, глядя, как глаза зайки-сомнамбулы приобретают пугающие размеры. — Я предлагаю вам провести время с пользой и взаимной выгодой, а не… Одним словом, — Аарон напрягся всем телом и решился. — Я предлагаю вам стать исполняющей обязанности жены, обязательно по любви, чтобы «познать все краски и радости жизни»! — процитировал он слова завещания Аарона-старшего.
Чтоб сковорода под его задницей разорвалась, не справившись с температурным режимом!
— Но почему я? — воскликнула девушка. Котёночкина выглядела настолько расстроенной, бледной, так отчаянно заламывала руки, что Аарон Эрнестович невольно задался вопросом, а почему она? Девушек из народа много, вполне можно рассмотреть малышку с соболиными бровями на милом личике. Речь, в конце концов, идёт о трёх процентах «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа»!
Вполне можно рассмотреть вариант вступления в брак с другой девушкой из народа, например, со Станиславом — своим ассистентом. Станислав собран, в достаточной степени образован, вряд ли он удалял себе рёбра, точно не делал ринопластику, и брови у него были простой формы, а судя по тому, что аккуратно уложенные — Станислав был почти так же толерантен, как Тагуи. Впрочем, и этот вариант пришлось отбросить, как неосуществимый — на территории страны, гражданином которой являлся Аарон Эрнестович Абалденный, однополые браки были запрещены, даже по самой большой любви к трём процентам «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа».
— Лилия, я, фигурально выражаясь, испытываю к вам самые искренние чувства, — Аарон помнил, что ему следует убедить в своей любви Лилию Михайловну Котёночкину, но пока не удавалось убедить в этом даже себя, и он предпочёл ограничиться общими формулировками. — И искренне предлагаю вам заключить… — тут Аарон осёкся, подумав, что Котёночкина вряд ли поймёт формулировки из семейно — финансового кодекса Абалденных. — Вступить в обязанности исполняющей жены!
Острая боль прострелила спину Аарона Эрнестовича. Кто бы мог подумать, что предложение руки и сердца по самой взаимной любви для последующего наслаждения всеми красками, радостями жизни и тремя процентами «Супервайзинг строительства скважин нефти и газа», конечно же, несёт такой побочный эффект.
— Вы принуждаете меня к браку? — Лилия Котёночкина подпрыгнула на стуле, одёрнула юбку, прикрывающую колени даже когда она сидела, и глубоко и часто задышала, гневно смотря на Аарона Эрнестовича.
— В некотором роде, — Аарон смотрел, как его рука с растопыренными пальцами водит перед его же лицом, и как за этими пальцами наблюдает Котёночкина с откровенно убитым видом.
— Знаете, — подала голос молчавшая несколько минут Котёночкина, под мерные переборы пальцами по дереву. Аарон Эрнестович Абалденный продолжал «наигрывать» «Симфонию номер пять», как нельзя лучше подходящую ситуации и настроению мужчины. — Я решительно не понимаю, чем вы меня будете шантажировать, — к Лилии Михайловне вернулся цвет лица, немного сильнее, чем должно быть, теперь она не напоминала умирающего зайку-сомнамбулу, а лишь только зайку, вполне бодрого, хоть и с высокой температурой тела.
— Я должен вас шантажировать, Лилия… Михайловна? — Аарон в удивлении посмотрел на Котёночкину.
— Да! Иначе у меня не будет никакой причины вступать в исполняющие обязанности жены, а меня нечем шантажировать. Понимаете, у меня нет отца, которому можно отрезать ноги, нет мамы. Болеющих братиков или сестричек у меня тоже нет, не болеющих, кстати, тоже, — Котёночкина вздохнула, было непонятно, радует её этот факт или нет. — У меня даже котёнка нет или щенка, а Гарик — это лимон на подоконнике — и так умер, — Лилия Михайловна тяжело вздохнула. — Есть соседский кот, — ассистентка ассистентов истово кивнула головой, — но я бы не советовала с ним связываться, он агрессивный, к тому же мы с ним вовсе не в дружеских отношениях, так что придётся вам брать исполняющей обязанности жены мою соседку, а ей семьдесят два года как-никак!
На крае сознания у Аарона мелькнула мысль, что вряд ли у семидесятидвухлетней пенсионерки силиконовая грудь пятого размера и брови, схожие с хвостом её же кота, но он тут же отмёл эту мысль, практически как богопротивную. Старость надо уважать, а не назначать исполняющей обязанности жены.