— Как-то странно, что ты так испугалась, — произнес он. — Ну комната была страшноватой, но ты же понимаешь, что тебя никто не тронет, пока я жив?
— Страшно стало, чуть не описалась, — призналась Гермиона, прижимаясь к мальчику. — Вот сейчас, если подумать, то бояться было нечего, но вот тогда… Как будто артефакт какой-то, почувствовала себя слабой и беспомощной.
— Что, в свою очередь, еще страньше, — проговорил Гарри. — По древним верованиям мы не такие, чтоб прямо дети, насколько я помню.
— Одиннадцать лет еще дети, а вот двенадцать… хм… — девочка задумалась, а мальчик видел, как уходит страх из позы и движений Гермионы, что кое-что напомнило ему.
— Миона, помнишь перед четвертым курсом финал Чемпионата? — спросил мальчик, пытаясь поймать ускользающую мысль за хвост. — Такой же страх?
— Аура ужаса… — поняла Гермиона, стукнув себя ладонью по лбу. — Я дура, да?
— Ты умница, — обнял ее Гарри. — Не устроила приступ, не убежала, ты смелая и умная девочка. Вывод…
— Мы больше не пойдем туда? — поинтересовалась девочка. — Давай не пойдем, а? Мне страшно.
— Мы туда пока точно не пойдем, — ответил Гарри, погладив ее по голове. — У нас есть дом, родители, планы на будущее. Не хотят по-человечески, да и Мордред с ними, согласна?
— Да… — прошептала девочка, устало закрывая глаза, что Гарри не понравилось совершенно. Даже не задумываясь, он наложил диагностические заклинания и чертыхнулся, прочтя ответ. Визит в дом Бонам действительно кое-что сломал… Мальчик некоторое время решал проблему: «как позвать папу, не отходя от Гермионы?», когда что-то почувствовавший Марк сам вошел в комнату.
— Случилось что? — поинтересовался он, увидев встревоженные глаза сына.
— Аритмия у нее странная, — сообщил ему Гарри. — И утомляемость, как бы не…
— Понял, — кивнул мистер Грейнджер и пошел за кардиографом. Из головы мальчика в этот момент вылетело все — и Бонамы, и странности с непонятностями, он очень испугался за свою девочку.
Вернулся папа Марк и едва успел установить кардиограф, как Гарри начал в лихорадочной спешке крепить электроды, управившись с этим за рекордное время. Загудел аппарат, зашуршала лента, с интересом начал ее рассматривать мистер Грейнджер, а Гарри уже накладывал чары, на что аппарат совсем не реагировал, благодаря заземлению, по которому пробегали видимые простым глазом искры. Через некоторое время кардиограмма стала абсолютно нормальной, мальчик наложил диагностические чары, а потом сел и расплакался, как маленький.
— Ох, дети, — обнял его папа Марк, понимавший, что мальчик просто очень испугался и сейчас наступил так называемый «откат». А Гарри просто выплакивал свой страх. Проснувшаяся Гермиона кинулась к нему, стараясь понять, что произошло. Ей уже совсем не было страшно, но плачущий Гарри — это пугало.
— Все-таки надо будет еще раз сходить, — произнес с трудом взявший себя в руки мальчик. — На этот раз пойду один, не хочу тобой рисковать, — он обнял Гермиону.
— Нет, только вместе, — твердо сказала девочка. — Обещаю, что не буду пугаться. Пожалуйста, возьми меня с собой, — Гермиона сделала вид, что будет плакать. Гарри сделал вид, что поддался, оба улыбнулись.
— Я пойду с вами, — решил Марк Грейнджер. — Сейчас хотите идти?
— Если будем откладывать, — задумчиво произнес мальчик, — то вообще никто никуда не пойдет. Поиграем в Дамблдора…
— Это как? — опешила девочка, радостная от того, что получилось убедить взять ее с собой.
— Дадим второй шанс, — со вздохом произнес Гарри, раздумывая на тему: «разнести там все, если что». — Последний. Каску, что ли, взять…
— Стоять! — скомандовала вошедшая в комнату Эмма. — Куда намылились?
***
Женщина с интересом смотрела на застигнутых врасплох домочадцев. Марк сразу же сделал виноватое выражение лица, а вот Гарри инстинкт самосохранения изменил, поэтому мальчик подробно объяснил, куда и зачем они собрались. У мистера Грейнджера возникло малодушное желание сбежать, но он попробовал спасти детей от разозлившейся супруги:
— Дорогая, ты все не так поняла… — но осекся, увидев выражение глаз любимой жены. Гермиона, взглянув на маму, спряталась под одеяло, до Гарри что-то начало доходить.
— Давайте подытожим, — очень спокойно произнесла Эмма, Гермиона сделала попытку закопаться в матрац. — У Мионы была аритмия, которую снял чарами Гарри, что это была за аритмия?
— Пароксизмальная тахи, — объяснил покорившийся судьбе Марк. — Утомление только непонятно, а пароксизмальная, она…
— Я в курсе, — коротко заметила миссис Грейнджер. — И после аритмии, значит, вы сразу намылились в психотравмирующее место, так?