— Одна пойду, — определилась Элина.
— Хоть Руфи возьми!
— Этот только тявкать из-за спины способен.
— Ну, Лоркана.
— Да? И где он? Мне пришлось бы обследовать все постоялые дворы и проверить, на чей сеновал завалился наш герой-любовник.
— Ну, я могу пойти…
— Нет, Рэйшен. Только не ты. Тебе туда точно не надо.
— Много ты знаешь, куда мне надо! — нахмурил светлые брови дроу.
— Да, знаю, — твёрдо ответила Элина, — тебе надо вернуться в твою комнату и сидеть там до нашего отъезда в Глорк. Насчёт еды я распоряжусь — тебе будут её приносить…
— Ах, вот как?! Может, и кинжалы тебе сдать?!
— Нет, Рэйшен, не надо. Это же не арест, а лишь моя просьба. Это нужно, чтобы ты случайно не нарушил то, о чём мне удалось договориться. А мне, поверь, было очень трудно.
— Значит, просьба? А почему ты думаешь, что я буду честно сидеть в четырёх стенах, пока ты обделываешь свои делишки?
И Элина вновь удивила своих экспедиторов. Возможно, они рассчитывали услышать от неё заверения в любви, но Элина просто ответила:
— Я тебе доверяю, Рэйшен.
— Даже сейчас?!
— Всегда.
И она ушла, оставив Ингерама мысленно возмущаться, а Рэйшена… Он посидел немного в задумчивости, а затем поднялся с Лоркановой койки, хлопнул Ингерама по плечу, заставив того дёрнуться:
— Ладно, болящий, спи. Ты и впрямь головой приложился, извини. В следующий раз кину тебя на что-нибудь мягкое. А сейчас к себе пойду.
— Спасибо, Рэйшен, — сухо отозвался Ингерам, — ты настоящий друг, хоть и баран. Ты сделаешь, как она велела?
— Я слово дал. Чем моё слово хуже, чем её?
— Да ничего ты ей не сказал!
— А ей и не надо, чтобы я говорил. Она знает.
Когда Рэйшен ушёл, Ингерам презрительно пробормотал:
— Ну конечно, матрона знает лучше.
И он в самом деле уснул.
Глава 16
Элины не было не так уж долго. За свою жизнь Келе научился чувствовать, как течёт время. И за это время Руфус успел рассказать ему столько всего и про Элину, и про Рэйшена, и про своё житьё-бытьё, что Келе только удивлялся про себя: сколько же приключений выпало на долю этой женщины! Хорошо, что можно было ничего не говорить, поэтому Келе лишь молча кивал и улыбался. Впрочем, этот юноша мог и приврать в части отношений Элины и Рэйшена. По крайней, мере, Келеаху хотелось, чтобы это было так.
— Ну, как вы тут без меня? — занятые болтовнёй, они и не заметили, как Элина вернулась.
— Хорошо, — хором ответили Келе и Руфус.
— Вот и славно. Руфус, ты на сегодня свободен. Можешь Полли навестить, узнаешь, как у неё дела, вечером мне доложишь.
Обрадованный Руфус умчался, и Келе, хрипло откашлявшись, поинтересовался:
— Как твой поход к префекту?
— Мне удалось обо всём договориться, так что прямо сейчас я отправляюсь к Фаирн. Они же там ждут…
Келе покорно начал вылезать из своей импровизированной кровати, чем очень удивил хозяйку.
— Куда это ты собрался?!
— Идти с тобой.
— Да ты, никак, умом повредился! — возмутилась Элина. — Лежи, отдыхай, набирайся сил и даже не думай никуда идти!
— Но кто пойдёт с тобой?!
"Ещё один заботливый нашёлся, — рассердилась Элина. — И снова объясняй тут, что к чему".
— Сама справлюсь.
— А если засада? Если тебя, как Рэйшена, подкараулит Тахирджон?
Элина пожала плечами:
— Он может караулить меня где угодно. К примеру, здесь за углом или возле уборной. Мне в таком случае помог бы только Рэйшен, но его туда брать нельзя.
— Ну хоть Руфуса! Пусть лучше они его… — Келе красноречиво запнулся, а потом продолжил тоном пониже, — уж лучше его, а не тебя.
Элина невольно рассмеялась:
— Вижу, что ты ценишь меня куда выше, чем раньше. Но Руфус — первостатейный трус, он предаст и бросит. Никакой чести нет в таком сопровождении, и защиты тоже от него не будет. И вообще я думаю, что всё обойдётся.
Элина ушла в свою спальню, чтобы переодеться в форму, её как раз вернули из чистки. Форма должна была внушить большее почтение клану Эльгиниррок. А Келе украдкой глазел на свою хозяйку, пока она стягивала рубаху и штаны. Ох, врали дроу и эльфы: ничего отвратительного в человеческих женщинах не было.
Лично Келе считал, что худоба эльфиек и дроу, их узкие бедра и плоская грудь придают облику нечто хищное, опасное, от чего стоит держаться подальше. Элина же, с её небольшим ростом и мягкими округлостями, казалась ласковой и сладкой. Перед внутренним взором Келе услужливо всплыло воспоминание: Элина с окровавленным ножом в руках, лицо тоже забрызгано кровью, лишь глаза сверкают яростью и ненавистью… Именно из-за этого Келе до одури боялся оказаться у неё. Но вот он здесь, и эта безжалостная убийца нежно втирала лечебные мази в его лицо. Если она хоть вполовину такая влюбчивая, как вещал Руфус, то Келе ждёт очень интересная служба…