Лонваль, сын казначея Арлана Колле, занял со своими людьми добрую половину дорогой гостиницы в центре города. В двух шагах отсюда обитал префект со своей семьёй и приближёнными городскими чиновниками. Удобно и респектабельно. Наконец в дверь стукнул один из посланных солдат, тот, который был менее разговорчивым по дороге. Долго же приходится их ждать! Что эта Элина о себе воображает? Королевская милость — дело такое, сегодня она с тобой, а завтра уже нет.
— Пригласите дару сюда, — с важным видом проговорил Лонваль, — нам не нужны лишние уши.
— Может, лучше поговорить внизу, в общем зале есть очень уютные уголки… Да и приличнее будет…
— Плевать на приличия! Эту женщину не заботит собственная репутация, так почему о ней должен беспокоиться я?!
Солдата бесцеремонно оттолкнули в сторону.
— Всё верно, дар Лонваль, — проговорила Элина, входя в комнату, — Я и так слишком долго ждала твоего приезда. Покончим же с этим.
Глава 33
Лонваль обомлел от такой наглости. Элина тем временем подала солдату знак убираться, и тот, неуверенно глянув на хозяина, выбрался из комнаты.
Элина прислонилась к двери, сложив на груди руки и долгим взглядом посмотрела на Лонваля. Совсем молодой, примерно как Руфус, симпатичный, хорошо одетый юноша. При дворе Элина с ним не сталкивалась, хотя частенько беседовала с его отцом.
— Э-э-э, ясного тебе неба, дара Элина, — спохватился молодой человек, — прошу, присаживайся. Меня послал отец…
— Что-то случилось, да?
— А откуда ты зна… То есть почему ты так думаешь?
— Иначе бы ты сюда не приехал.
Лонваль несколько смутился. Да, в такую глушь он, молодой блестящий придворный, ни за что не поехал бы из столицы. В своё время Лонваль водил компанию с Руфусом Жадвильским, пока тот не покатился по наклонной. Отец очень резко оборвал контакты Лонваля с этим гулякой, зная, что дружба пройдёт, а пятно на репутации останется. Несколько оборотов назад погиб на охоте старший брат Лонваля, и теперь отец внимательно следил за младшим сыном, чтобы не потерять его (во всех смыслах). Надо будет при случае спросить, как там Руфус поживает.
— Дара Элина, о твоём отсутствии спрашивал король…
— Службой безопасности ведает генерал Римардо. Мы недолюбливаем друг друга, но я признаю, что он своё дело знает, и моё присутствие в замке сейчас ничего не меняет. Неужто он в чём-то ошибся? Произошло что-то, связанное с безопасностью короля?
— Нет, кто-то доложил адару о твоём отъезде. Вначале он не обеспокоился, но кажется, его новая фаворитка хочет влиять на государственные дела. Она и стала подзуживать короля, чтобы он принял какие-то меры…
Кто доложил королю, Элина прекрасно знала. Это весёлая и дерзкая горничная, которая строила глазки всем мужчинам в доме. И слушала разговоры.
— А кто новая королевская фаворитка, если не секрет?
Лонваль вздохнул. Это был не то вздох сожаления, не то зависти.
— Это почётная гостья, супруга Квирка Харненского.
— Короче, Шайлих, что ли?
Лонваль кивнул и снова вздохнул.
— А сам Квирк что?
— Ничего. Ходит с кислым лицом.
В своё время Шайлих выдали за самого влиятельного человека на побережье, а теперь она добралась до самого влиятельного человека в королевстве. Теперь-то уж она своего не упустит, а Квирк и сделать ничего не может. Не выставлять же себя на посмешище перед всем Глорком. Элина даже немного посочувствовала Квирку. Потом, правда, вспомнила, что тот пытался устроить заговор с целью отравить короля и посадить свою марионетку на трон, и сочувствия в ней несколько поубавилось.
— А что король хотел?
Лонваль немного помолчал, а потом в сердцах выпалил:
— Да развлекаться он хотел! Пир, охота, ужин, танцы… А Шайлих начала совать нос во все дела! Тебя она почему-то особенно не любит!
Элина тонко улыбнулась. Насколько она знала Витерия, ему очень не нравилось, когда в его дела лезут и указывают, что ему делать. Такая женщина как Шайлих была в его представлении украшением интерьера, но уж никак не знатоком и советником.
Квирк мрачно обозревал покои, выделенные ему и его драгоценной жёнушке Шайлих. Жены, между прочим, он не наблюдал, несмотря на поздний вечер. Несомненно, Шайлих использовала каждый миг, чтобы подольше побыть на глазах у короля. И уж конечно, она не вспомнит об интересах своего мужа! Шайлих была невероятно хороша собой, но себялюбива до крайности. И, к сожалению, так же до крайности глупа.
Квирк уже вышел из того возраста, когда мужчины ценят лишь красивое лицо и соблазнительную фигуру. Нет, он по-прежнему ценил всё это, но, будучи честолюбивым, нуждался в жене-советчице, жене-соратнице… Шайлих ею никогда не стать.