Энтрери, разгородив все вокруг пеленами сажи, еще больше способствовал смятению. Он суматошно размахивал мечом, но при этом неуклонно двигался к цели, увертываясь от свистящих клинков, — к межуровневому переходу. Он, конечно, понимал, что без труда может скрыться в нем один, — ведь настоящий-то кристалл у него, — но почему-то, по какой-то неясной причине, о которой он даже размышлять не стал, обернулся, схватил Джарлакса и потянул за собой.
Промедление не прошло ему даром. Рай’ги удалось выпустить в него целый залп волшебных снарядов, чрезвычайно болезненно ранивших. Энтрери при этом неприязненно отметил, что те, что предназначались Джарлаксу, были поглощены большой пряжкой на ленте его шляпы. Да есть ли предел его трюкам?
— Убей их! — взревел Киммуриэль, и Бергиньон чуть-чуть не достал мечом спину Энтрери.
Убийца прыгнул и очутился на даллабадском песке по другую сторону псионического перехода. У него достало ума отползти в сторону и потащить за собой потерявшего ориентацию темного эльфа.
— Но у них же кристалл! — воспротивился наемник.
— Пусть подавятся!
Убийца слышал, как на другом конце туннеля Рай'ги захлебнулся хохотом. Он уверен, что Креншинибон теперь в его руках. Наверняка скоро он попробует его в деле и, скорее всего, попытается создать испепеляющий луч, вроде того, что Джарлакс послал вслед тому беглецу. Может, поэтому никто их и не преследует.
Энтрери побежал, прижав рукой мешочек с настоящим кристаллом. Он чувствовал, что тот в ярости, — осколок негодовал, что убийца подставил его под губительные лучи фонаря чародея, когда приблизился в башне к Джарлаксу.
— Закрой магический переход, — приказал. Энтрери. — Пусть они останутся в ловушке, а потом обрушь башню.
Оглянувшись, он увидел, как коридор исчезает.
— И башню, — велел убийца. — Пусть рассыплется на куски, потом мы вместе настроим кучу башен по всему миру.
Креншинибон с готовностью ухватился за это обещание — еще бы, ему так уверенно предлагали то, чего он сам желал с такой страстью.
Джарлакс и Энтрери почувствовали, как земля задрожала у них под ногами.
Они бросились бежать через раскаленные пески, окружавшие крепость, к оазису. За спиной раздавались испуганные крики солдат, а впереди изумленно гомонили караванщики, прибывшие в Даллабад.
Но когда купцы увидели, что к ним приближается темный эльф, гомон превратился в вопли ужаса.
Однако у Энтрери и Джарлакса не было времени что-то объяснять перепуганным торговцам. Они кинулись к привязанным возле одной из повозок лошадям и через несколько мгновений уже мчались во весь опор прочь из Даллабада, хотя дроу в седле, да еще при свете дня, чувствовал себя не лучшим образом. Вслед им несся хор разгневанных голосов и проклятий.
Энтрери был превосходным наездником, но сейчас вынужден был сидеть, низко склонившись и немного свесившись в сторону, чтобы не слишком тревожить рану.
— Но у них же кристалл! — зло прокричал дроу. — Далеко нам не уйти!
— Они парализовали его своим колдовством, — солгал убийца. — Он им ничем не поможет.
Позади шумно рухнула первая башня, а затем обрушилась и вторая.
Энтрери не строил иллюзий насчет Рай'ги, Киммуриэля и их подчиненных — слишком уж они хитры и чересчур быстро соображают, так что вряд ли катастрофа застигла их в башне. Оставалось лишь надеяться, что крушение задержит их на некоторое время и они с Джарлаксом смогут уйти достаточно далеко. К тому же, не зная, правда, насколько серьезны его раны, убийца страдал от боли и сильно ослабел от потери крови, так что меньше всего ему хотелось снова столкнуться с чародеем, псиоником или таким великолепным бойцом, как Бергиньон Бэнр.
Прошел час, но никаких признаков погони не было, и всадники остановили лошадей, чувствуя себя совершенно измотанными. Энтрери все время слышал в голове вкрадчивый голос Креншинибона, убеждавший его выстроить еще одну башню прямо здесь и найти там убежище и отдых.
Он едва не послушался и даже раздумывал мгновение, почему он так упирается.
Однако с усмешкой, больше похожей на гримасу, тряхнул головой, поняв, что чуткий Креншинибон ищет лазейку и идет по пути наименьшего сопротивления.
Да, Энтрери был готов к тому, что бежать придется в пустыню. Он почти сполз с лошади и обнаружил, что едва держится на ногах, но все-таки с усилием стянул с плеч мешок, сбросил его на песок, сам упал на колени и развязал тесемки,
Джарлакс уже был рядом и помог ему распаковать мешок.
— Достань зелье, — чувствуя сухость в горле и с трудом дыша, попросил Энтрери.
Наемник повозился немного и извлек маленький флакон с бледно-голубой жидкостью.
— Оно исцеляет?
Энтрери кивнул и протянул руку.
Однако Джарлакс отвел флакон назад.
— Сначала кое-что объясни, — потребовал он. — Сперва ты напал на меня, а потом позволил им забрать кристалл.
Энтрери снова протянул к пузырьку дрожащую руку; он был весь в поту. Потом потрогал рану и поднял ладонь, испачканную кровью.
— Отличный бросок, — заметил он темному эльфу.
— Не буду делать вид, что мне все понятно, Артемис Энтрери, — сказал Джарлакс, протягивая убийце флакон. — Может, поэтому твое общество так нравится мне.
Энтрери выпил жидкость одним жадным глотком, откинулся назад и прикрыл глаза, ожидая, когда зелье начнет действовать. Следовало бы вылакать штук пять таких флаконов, но он надеялся, что и одного будет достаточно, чтобы выжить и слегка заживить рану.
Джарлакс наблюдал за ним некоторое время, а потом заговорил о том, что тревожило его ничуть не меньше, — солнце уже поднялось высоко и палило нестерпимо.
— Этот свет убьет нас, — заметил он. Вместо ответа Энтрери немного приподнялся и сунул руку в мешок. Оттуда он достал маленький, словно игрушечный, темный шатер. Поднеся вещицу к лицу, он что-то шепнул и отбросил ее в сторону. В считанные мгновения игрушка выросла до размеров нормальной походной палатки.
— Довольно! — скомандовал убийца, когда он вырос настолько, что внутри могли бы укрыться оба беглеца вместе с лошадьми.
— Посреди голой пустыни он слишком бросается в глаза, нас легко найдут, — сказал Джарлакс.
— Это труднее, чем тебе кажется, — все еще тяжело дыша, ответил убийца. — Едва мы войдем внутрь, он снова уменьшится до прежних размеров.
— Надо же, я и не подозревал, что у тебя есть такая полезная вещица, — улыбнулся темный эльф.
— Потому что она появилась у меня только вчера,
— Так, значит, ты знал, как все произойдет и что нам придется бежать в пустыню, — предположил наемник, довольный своей проницательностью.
Энтрери не стал спорить, а знаком попросил помочь ему подняться.
— Я надеялся, что все так произойдет, — поправил он.
Джарлакс удивленно поглядел на него, но с расспросами приставать не стал. Успеется. Бросив взгляд в направлении покинутого Даллабада, он гадал, что стало с его приближенными и как вообще все это могло случиться. Хитрому Джарлаксу нечасто доводилось бывать в столь неопределенной ситуации.
— Но теперь у нас есть то, что мы хотели, — обратился Киммуриэль к негодовавшему товарищу. — Бреган Д'эрт наша, и можно возвращаться в Подземье, в Мензоберранзан.
— Это не Креншинибон! — выкрикнул Рай'ги и в гневе швырнул фальшивку на пол.
— Но разве нашей целью был он? — удивленно спросил псионик.
— Он по-прежнему у Джарлакса! — рявкнул колдун. — Ты что же, рассчитываешь долго продержаться у власти при таком раскладе? Он должен умереть, а Креншинибон — стать моим.
Киммуриэль усмехнулся про себя: эта странная тирада означала, что Креншинибон успел что-то нашептать Рай'ги, стремясь подчинить его себе. Спасибо Яраскрику, что просветил псионика насчет хрустального осколка и рассказал, как уберечься от опасности. Однако в одном приятель прав: пока Джарлакс жив, их положение весьма ненадежно.