— Ну не начинай ныть! — Гавлан похлопал Гари по спине и поднял его лицо и, плюясь, сказал. — Теперь у тебя абсолютно новая жизнь! Ты можешь ещё столько сделать! Столько успеть и понять! Но не стоит зацикливаться на чём-то одном и так этого вожделеть!
— Подожди, Гари, — Маалан схватил Гавлана и оттащил его в сторону, а обессиленная голова «судьи» со стуком упала на стол. — Ты что делаешь?! Неужели не понимаешь?! Та история…
— А ты прав… — Гари поднял тяжёлую голову и с энтузиазмом в глазах начал метаться по офису. — Новая жизнь. Новые желания. Новые причины. Я должен это сделать иначе… — он томно умолк и хмурым взглядом уставился в пол, — … иначе получится, что ничего не изменилось…
Гари судорожно хватал бумаги со стола и ошеломлённо искал новый костюм, который он недавно забрал у портного Сатаны. «Судья» небрежно расталкивал бесов, будто не замечая их. И только он собрался выбежать из кабинета, как Маалан схватил его за недоодетый пиджак.
— СТОП! — бес ударил Гари по лицу хлёсткой пощёчиной. — Куда собрался?! Как всегда, люди… — он вздохнул и усадил «судью» на пол. — Побежал, даже не узнав ничего, не подготовившись…
— А что? Я думал сейчас приду, расскажу ей свои стихи и…
— Помнишь, что произошло, когда ты так в прошлый раз сходил? — Маалан закатил глаза за сухие веки, смотря на Гари с открытым ртом. Тот пытался вырваться из рук беса, легко стуча его по пальцам. — Послушай! Больше шансов будет.
— Да, да… Ты прав! — «судья» успокоился, и Маалан, наконец-то, освободил его из своих рук.
— Имя её ты уже знаешь. Уже хорошо! Но нужно побольше… — бес прикусил себя за нижнюю губу и стал заунывно мычать. — Да точно! — он тихо щёлкнул коротенькими пальцами. — Знаешь, что она уже пятьсот лет сюда приходит, пытаясь убить Сатану?
— Слышал, но… — быстро кивал Гари, смотря в разноцветные глаза Маалана.
— Но без понятия зачем, верно? — перебил бес. — Вот я тоже, но она кричит про своего мужа. Может она его здесь потеряла?
— Может…
— Хорошо, давай скажу тебе кое-что. Ангелы тоже хотят есть, так что вот тебе это… — Маалан начал возиться в складках своей шеи и вскоре достал из неё хрустальный флакон, похожий на падающую слезу. — Это «Эссенция ангела», то, что они едят. Попробуй предложить ей этот напиток. Возможно, она поблагодарит тебя и, хотя бы, начнёт разговор.
— Ладно, хорошо… — неуверенно отвечал Гари, убирая флакон в карман. — Но что мне сказать?
— Всё, что на душе. Главное разбуди в себе уверенность и не будь ебанько, понял? — Маалан сел на стол и одобряюще посмотрел на Гари.
— Да, да! Тогда я, ну, пошёл? — Гари уже открывал дверь и уходил в длинные коридоры.
— Беги! Беги! — крикнул Маалан в след уходящему «судье», а сам начал попивать настойку из чёрной фляги, что висела у него за спиной.
— Но ты же сам не хотел, чтобы мы ему помогали! — грозно оскалил зубы Гавлан и быстро подлетел к беззаботному Маалану.
— Сами виноваты… — бес утёр губы, сбрасывая капельки настойки. — Вы уже всё начали, а я просто правильно вывел эту ситуацию.
— Как? Ты ему сейчас дал то, что может их сблизить, а после Сатана узнает, и нам всем конец! — недовольно кричал Евлан, стуча по стене маленькими кулаками.
— Вас ничему не научила история из Райского Эдема? — Маалан крутил пожёванную ручку, размышляя о глупости своих собратьев.
— А что? Я не вижу никаких параллелей! — Гавлан начал летать кругами, недовольно бурча что-то.
— Как раз здесь она нам и поможет! — Маалан схватил беса за крылья и усадил на своё место, а сам взлетел и начал горделиво говорить. — Стультиэль — это тот самый плод, которого так вожделеет Гари, являясь отожествлением Адама и Евы. Если мы будем запрещать и отворачивать от заветной цели, то в его сознании появиться мысль о том, что нужно обязательно это сделать. Люди так устроены: чем больше запрещаешь, тем больше они хотят достать это, словно малые дети.
— Ну, хорошо, ты прав. А что нам делать, если Воланд нас без него увидит? — ответил Евлан, усевшись на каменный выступ в стене. — А если спросит насчёт Гари?
— Всё очень просто. Сейчас он немного уйдёт, и мы полетим за ним. Так сказать, на «подстраховке», — Маалан расправил небольшие крылья и направился за тяжёлую дверь. Остальные бесы, видимо поняв план умного чёрта, отправились за ним.
Глава восьмая
Гари вновь бежал по катакомбам, но в этот раз никаких криков не слышалось. Лишь тихий крик измученных грешников отзывался откуда-то из-за стен. Он думал о том, как здесь можно жить, ведь удушающий, сырой и затхлый воздух вперемешку со знойной жарой, исходящей снаружи, вызывает головокружение и плохое самочувствие после десяти минут присутствия. Но даже сильная головная боль, появившаяся из-за волнения и местной атмосферы, не сильно волновала Гари. Он, уверенно ступая по тёплым лужам пещер и даже пританцовывая, шёл к ангелу, дабы, наконец, объяснить все свои чувства. И только страх стать отвергнутым подбирался к его сердцу, как он его отвергал, понимая, что либо сейчас, либо никогда. Конечно, столь дикая уверенность вызывала некий дискомфорт, а прошлый опыт, что начинался такими же словами, окончился не совсем так, как надо.
Спустя пару минут Гари вновь выходил из-за дверей, отделяющих камеры от коридоров катакомб. В них, почему-то, никогда нет охраны, которая сможет предотвратить такие случаи, но одновременно приходит осознание: «А кого охранять? Души отсюда не убегут. Нет ни сил, ни знания куда бежать!».
Но все мысли отпали, как он увидел вожделенную деву, которая смиренно спала, оперевшись спиной на стену. Она лишь тихо сопела, будто маленький котёнок, и дрожала, не то ли от холода, не то ли от кошмаров. И только Гари подумал, что стоит её разбудить, как тут же отверг эту мысль. Она, наверное, очень сильно устала, и его попытки сказать ей что-либо, после того, как он оторвал деву ото сна, точно провалятся. Тогда «судья» уселся около решёток, рассматривая её прекрасное молодое тело: небольшая грудь второго размера, худой, прижатый к спине живот и длинные, нежные ноги, что уходили под складки испачканного хитона. Дрожащие, покрасневшие веки и мокрые, тонкие губы.
Неужели она вновь рыдала?
Эта мысль пробежала в сознании Гари. Ему ещё меньше захотелось её будить. Он уже думал просто уйти, но обещание, данное им самим, продолжало держать его здесь. Гари начал грызть ногти и весь чесаться. Покой покинул его тело, и он стал быстро ходить из стороны в сторону перед камерой.
— А, может, это действительно всё зря? Может, пойти в кабинет, да поделать свою работу? — говорил Гари про себя, то и дело кусая фаланги пальцев. — Всё! Успокойся! — «судья» ударил себя по щекам, более решительно проговаривая слова в голове.
Частые и громкие шаги, наверное, разбудили Стультиэль. Она стала медленно вставать, зевая и потягиваясь. А глаза Гари судорожно забегали, пытаясь не попасть во взгляд ангела. Но они встретились… Испуганный, вспотевший «судья», из рук которого выпадали листы бумаги со стихами, и прекрасный, но очень злой ангел, лицо которой скривилось в недовольстве. Она яростно оскалила зубы, а маленькие морщинки лба сложились домиком.