— Никак нет!
Один вопрос все же имеется, но его нельзя задавать группенфюреру. Очень хочется знать, что ожидает его, Силлера, после ликвидации львовского гетто. Однако нет причин для особого беспокойства, группенфюрер им доволен, новое назначение может быть еще более ответственным.
Поднялся Катцман, вскочил Силлер и вытянулся. Вышел Катцман из-за стола, пожал руку:
— Желаю успеха, штурмфюрер!
После ухода Силлера Катцман открыл окно, подышал свежим воздухом, сделал несколько гимнастических упражнений и снова уселся за стол. По телефону приказал адъютанту:
— Пригласите Штаха, Шульца, Юнге.
Начальник полиции порядка оберштурмбанфюрер СС Штах, начальник жандармерии гауптштурмфюрер Юнге и референт по делам украинской полиции гауптштурмфюрер Шульц вместе вошли в кабинет. Катцман пригласил их к небольшому овальному столику и сам с ними уселся.
— Итак, начнем с приказа украинской полиции, — обращается Катцман к Шульцу. — Покажите проект.
— Прошу, герр группенфюрер! — вручает Шульц отпечатанный на пишущей машинке приказ.
Закурил Катцман сигарету, читает:
«С сегодняшнего дня украинская полиция принимает непосредственное участие в чрезвычайной акции. В связи с этим приказываю:
Комиссариатам начать акцию 13 августа 1942 года в 13.30. Акция будет продолжаться до отбоя. Через каждые два часа доносить о количестве захваченных и использованных патронах.
В последующие дни, до особого распоряжения, начинать акции в 10.00 и продолжать до отбоя».
Дважды прочел, удовлетворенно хмыкнул:
— Спасибо, Шульц! Теперь, господа, хочу обратить ваше внимание на объем предстоящей работы. 12 августа закончится штемпелевание еврейских мельдкарт. Не подлежат задержанию только евреи с буквами «W» или «R», остальные отправляются на ликвидацию в Яновский лагерь. По самым скромным подсчетам, это не меньше сорока тысяч, а не то и все сорок пять. В еврейском районе скрывается немало нелегально живущих, имеются нелегалы и в арийских районах. Конечно, такую работу в белых перчатках не выполнишь, но на улицах города должно быть как можно меньше убитых. Убийства плохо влияют на украинское и польское население.
— Неужели плохо влияют? — не соглашается Юнге.
— Немало украинцев и поляков сочувствуют евреям, в их судьбах видят свое будущее, — констатирует Катцман. — И как не видеть, когда здешняя украинская и польская интеллигенция отлично читает и говорит по-немецки, а мы иногда пишем в газетах о том, что им знать не положено. — Взял Катцман со стола эсэсовскую газету «Дас шварце кор», тычет пальцем в передовую статью под броским заголовком: «Германизировать ли?» — Далеко ходить незачем, вот что в последнем номере сообщила газета: «Наша задача заключается в том, чтобы германизировать Восток не в прежнем смысле этого слова, т. е. не в том, чтобы побудить живущих там людей усвоить немецкий язык и немецкие законы, а в том, чтобы заселить Восток людьми подлинно немецкой, германской крови». Как полагаете, господа? Узнав о такой перспективе, о чем подумают украинцы и поляки? Не о том ли, кого из них станут расстреливать после евреев?! Не будем давать новых поводов для размышлений, строжайше следите за тем, чтобы на улицах было как можно меньше убийств. Ликвидация должна производиться только в отведенных для этого местах. Очевидно, Шульц, и вы из этого исходили, когда предусмотрели в приказе доклады о расходе патронов?
— Честно говоря, хотел предостеречь передачу патронов врагам рейха, — смущенно говорит Шульц, не зная, понравится ли этот мотив начальству.
— Что ж, и это соображение важное, — соглашается Катцман.
Не нравится оберштурмбанфюреру Штаху критика Катцманом газеты «Дас шварце кор». Перед местными подонками заискивать нечего, только немецкая сила обеспечивает повиновение. Прямо Катцману об этом не скажешь, но дать попять следует.
— Герр группенфюрер, полагаю, что эту крупномасштабную антиеврейскую акцию надо максимально использовать для укрепления порядка в дистрикте. По малейшему поводу, даже придуманному, надо применять коллективные наказания — публичные казни. Пусть в каждом славянине отзывается страхом и ужасом даже мысль о последствиях неповиновения немецким властям, — категорично заявляет Штах.