— К чему такие предосторожности? — поинтересовался Пантерра.
Он старался не повышать голоса. В полутьме он разглядел зеленые глаза Айслинн.
Она одарила его недовольным взглядом.
— Не говори глупостей, Пантерра. У нас есть веские причины вести себя так. — Она увидела, что у него на лице отразилось замешательство, и покачала головой. — Неужели ты настолько наивен? Твой доклад разворошил осиное гнездо. Ты что, так ничего и не понял?
— Вы имеете в виду Скила Эйла? — спросила Пру.
Айслинн вздохнула.
— Ох, дитя мое! Я имею в виду пять веков традиций и догм, что превратились в фундамент слепой веры для слишком многих из наших людей. И невозможно, открыто сомневаясь в чем-то столь глубоко укоренившемся, не стать объектом их ненависти. А теперь послушайте меня. Что вам известно из истории о Детях Ястреба?
Пантерра и Пру обменялись быстрыми взглядами.
— Немного, — признался юноша. — Они полагают, что Ястреб привел их сюда и что он придет за ними, когда настанет время покинуть долину.
— Очень поверхностное и весьма неполное представление. Да, они действительно верят в это. Но еще они верят в то, что они — избранные, потому что уцелели, тогда как весь мир погиб в Великих Войнах. Они полагают, что именно этот путь — единственно верный. Серафики уверяли их в этом на протяжении пяти веков, и в течение пяти веков их слова считались непреложной истиной и никто не мог подвергнуть их сомнению, поскольку нельзя было доказать обратное. А точнее говоря, никто не мог прожить достаточно долго, чтобы доказать обратное.
Пру потрясла головой.
— Что вы имеете в виду?
— Я имею в виду, что те, кто позволял себе усомниться в истинности учения, вскоре каялись в своих заблуждениях, с ними происходили досадные несчастные случаи или же они попросту исчезали. Поймите: чтобы «Дети Ястреба» сохраняли свое влияние, необходимо победоносное отражение всех атак на их учение, действительных или мнимых. Это вопрос власти и ее использования — влияния, которым она помогает заручиться, и денег, поступающих в виде пожертвований и передачи собственности. Это вопрос контроля населения и управления территорией. На первый взгляд складывается впечатление, что мой муж и Совет всем управляют здесь, в Гленск-Вуде. Но если копнуть глубже, откроется истинное положение вещей. Вся власть принадлежит Скилу Эйлу и его приспешникам, потому что Серафик выступает от имени Ястреба. Всегда и повсюду были свои Серафики, такая картина характерна для всех поселений Людей с тех самых пор, как мы пришли в долину.
— Значит, они видят в нас угрозу для себя? — не веря своим ушам, спросил Пантерра. — И только потому, что мы передали послание Серого Стража?
— Они видят в вас предполагаемуюугрозу, — поправила его Айслинн. — Потенциальную опасность. И этого достаточно, чтобы они захотели что-либо предпринять, — им надо подстраховаться.
— Они хотят, чтобы мы изменили свое мнение?
— Как минимум, хотя я бы не рассчитывала, что они на этом остановятся. — Она окинула юношу долгим взглядом. — Все дело в том, кто именно передал это сообщение, Пантерра. Сидер Амент — необычный человек с уникальными возможностями. Большинство считает его бродягой со странными привычками и представлениями о комфортной жизни. Кое-кто даже уверен, что он — помешанный. Но они не знают о нем всей правды, а мне она известна. Однако сейчас важно то, что он сознательно отдалился от общины, и это говорит не в его пользу. Он даже не представляет, какой властью обладают Дети Ястреба. И он не предвидел, какая опасность грозит посланцу, который доставит его сообщение. Ему не следовало просить вас сделать то, что вы сделали.
Она запрокинула голову.
— Если бы я вовремя не узнала о том, что происходит, и не успела бы вмешаться, боюсь, вы провели бы эту ночь совершенно иначе.
— Вас специально услали из деревни подальше? — полюбопытствовал Пантерра. — Или вынудили уехать?
— Нет, ничего подобного. Мой муж, несмотря на то что ему недостает силы воли и здравого смысла, никогда не опустился бы до такого. — Айслинн усмехнулась. — К сожалению, он уже не тот, что прежде. Не тот человек, за которого я выходила замуж много лет назад, еще до того, как он попал под влияние секты. Но ему несвойственны двуличность и хитроумие. Обстоятельства вынудили меня оказаться в другом месте, а не Пог Крэй, хотя он был бы счастлив, останься я там, где была. Особенно если учесть, что Скил Эйл наверняка предложил ему не посылать за мной, заявив, что члены Совета вполне способны принять решение и без меня.
— А откуда вы узнали о том, что происходит? — Пантерра явно был сбит с толку. — Ведь между нашим возвращением и заседанием не прошло и суток.
Айслинн принялась раскачиваться взад и вперед, и на губах ее вновь заиграла слабая улыбка.
— У меня есть друзья, Пантерра. Некоторые из них — и твои друзья тоже. По крайней мере один из них. Ему небезразличны вы оба. Он предупредил меня о том, что должно случиться, и я немедленно вернулась.
— Брики, — догадалась Пру.
Айслинн согласно кивнула.
— Вам следует поблагодарить его, когда увидитесь вновь. Но это может случиться нескоро. После того как мы закончим разговор, вам придется быстро собраться и покинуть Гленск-Вуд.
Юноша и девушка во все глаза уставились на нее.
— Покинуть? — переспросила Пру. — Но мы не можем так поступить!
Пантерра быстро закивал.
— Мы должны остаться и убедить Совет в том, что…
— Теперь делать это уже поздно, — прервала его Айслинн, небрежным взмахом руки отметая в сторону все возражения. — У вас был такой шанс сегодня вечером, пусть даже ничтожный, но вы им не воспользовались. И рисковать дальше нет смысла. Пока вы не получите вещественных доказательств того, что происшедшее действительно имело место и что Сидер Амент говорит правду, хотя теперь вас считают его сообщниками, а следовательно, его послание отныне в равной мере стало и вашим тоже.
— Но это не так…
Она вновь прервала его, подняв палец:
— Проблема заключается не только в переданном вами сообщении. Да, оно напугало Скила Эйла, но теперь он боится и вас. Вы видели то, что может лишить его власти. Если вы станете рассказывать вновь и вновь о том, что видели, в конце концов кто-нибудь прислушается к вам. Он быстро поймет — если еще не понял, — что лучше избавиться от вас, пока вы не начали говорить.
— Он что же, убьет меня? — не веря своим ушам, пробормотал Пантерра и едва не рассмеялся — настолько дикой показалась ему эта мысль.
— Но это же нелепо! — воскликнула Пру. — Он не сделает этого! Пана знают все! Люди не допустят этого!
— Он не станет марать руки сам, за него это сделают другие. И все будет выглядеть так, словно он совершенно ни при чем. — Айслинн выдержала паузу. — Он уже проделывал подобное с теми, кого считал угрозой для себя. Он — опасный человек, а вы перешли ему дорогу.
Пантерра попытался в полутьме рассмотреть выражение ее лица, стараясь прочитать на нем правду, в которую до сих пор не мог поверить.
— Тогда мы должны рассказать об этом Погу Крэю или Трою Равенлоку. Пусть и остальные узнают об этом.
Айслинн улыбнулась и покачала головой.
— Это уже пытались сделать. И что, разве вы слышали, чтобы кто-либо преуспел в этом?
Пан отвернулся и задумался, но потом вновь уставился на нее:
— Минуточку! Если он устраняет своих противников, значит, опасность грозит и вам? Разве вы не представляете для него б о льшую угрозу, чем я и Пру?
— Если Скил Эйл начнет охоту на меня, ему придется иметь дело с моим мужем. А он пока еще не готов к подобной конфронтации. Да, Пог подпал под его влияние, но он не останется в стороне, если мне будет угрожать опасность. Подозреваю, что он уже ясно дал это понять.
Айслинн помолчала.
— Вообще-то моя репутация немногим лучше той, которую заслужил Серый Страж. Я не пользуюсь большим авторитетом, не вызываю доверия. Я не лезу за словом в карман и не считаю, что должна знать свое место. Муж снисходительно относится ко всем моим чудачествам, и очень немногих восхищают его терпение и мудрость в отношении меня. Но я происхожу из старинного и влиятельного рода, а значит, нахожусь под его защитой. Да, даже я.