За столами стояли двое. Женщина, которая привела сюда Торна, и широкоплечий кряжистый мужчина в одежде наконец-то черной. Его лицо, как у Клоуна Раймара, было изборождено морщинами, а в руках сверкал нож, остро заточенный клинок из визельской стали, направленный прямо в горло четвертого из ушедших в Тень.
Высшее святотатство!
У Торна вырвался крик. Даже в его родной Экре, где больше чтили крепкий кулак, чем заветы Йордэма, никто не посмел бы посягнуть на то, что Тень оставляет за собой.
Мужчина дернулся, как будто хотел швырнуть нож в Торна, но женщина положила руку ему на плечо и что-то шепнула на ухо.
– Хранитель? – Презрительную усмешку на лице мужчины нельзя было принять ни за что иное. – Зачем ты привела его сюда?
Женщина снова что-то зашептала.
– Я хочу узнать, как победить Тень, – громко сказал Торн.
Мужчина скрипуче рассмеялся.
– Тень нельзя победить. – Он сделал паузу, внимательно разглядывая Торна. – Ее можно только обмануть. Вопрос в том, хватит ли у тебя для этого смелости.
Никто не мог упрекнуть Торна, хранителя Шеллена, в трусости.
– Помоги мне спасти мою королеву, и я озолочу тебя.
– Мне не нужно золото.
– Что тебе нужно?
– Ты не поймешь.
Мужчина вышел из-за стола, и Торн увидел, что он хромает на правую ногу.
– Легенда называет нас Служителями Тени, хотя мы – ее главные враги. Вы подчинились ей, вы склонились перед ней. Вы бормочете про благословение Йордэма, хотя что может быть благословенного в том, что вам заранее отмерен срок жизни, словно свиньям в хлеву хорошего хозяина? Всему живому уготована в итоге Тень. Но мы не служим ей. Мы боремся за то, чтобы она перестала приходить по расписанию. Человек может жить дольше, чем шесть октин. Уходить в Тень полным сил, планов, талантов! Ты ведь тоже понял, что это несправедливо?
Он остановился перед Торном, задрав голову, чтобы смотреть ему в глаза. Вблизи его лицо выглядело лучше, чем у Раймара. Морщин меньше, кожа более подтянута, а глаза без единой красной прожилки смотрели ясно, внимательно. Раймар вызывал отвращение, что, должно быть, и привлекало к нему толпу. Хромой Служитель Тени вызывал уважение и, несмотря на разящий клинок в руках, доверие.
– Ты можешь мне помочь? – тихо спросил Торн.
Служитель кивнул.
– Ровно шесть октин отмерил Йордэм людям в своей самонадеянной глупости. Вы считаете это даром. Мы бросаем этому вызов. Отринуть дар Йордэма и положиться на милость Искры, что скажешь об этом, хранитель?
Дрожь пронизала Торна с головы до ног.
– Говори, что надо делать.
Служитель вложил в его руку нож.
– Уничтожь дар Йордэма, и твоя королева будет спасена. Она родится для новой жизни. Для жизни, конец которой не будет предопределен. Никто не скажет тебе, сколько она проживет. Год или октину, или две, или пять. С каждой октиной красота ее будет таять. У нее появятся морщины, спина ее согнется, руки и ноги потеряют былую гибкость. Но она будет с тобой, хранитель, если сейчас у тебя хватит духу ввергнуть ее в Тень.
Торн отшатнулся, взмахнул клинком Служителя.
– Ты хочешь уничтожить ее моими руками, мерзавец!
– Зачем мне убивать ее сегодня, если с восходом солнца ее и так не станет? – Служитель смотрел на Торна, склонив голову на одно плечо. – Я все сказал тебе. Поспеши, если хочешь успеть вовремя. Новый день не за горами. А у нас слишком много дел.
И он заковылял обратно к столам, где женщина уже доставала для него новый клинок.
Торн выбрался наружу, пряча нож под плащом. Вонь Заброшенного порта казалась райским ароматом после смрада подземелья. В голове шумело, перед глазами плавали пятна от горящих факелов. Уничтожить Дейну! Совершить то, о чем никто не слышал на Годане! Человеческая жизнь священна. Гнев Йордэма обрушится на голову того, кто посмеет нарушить этот закон. Даже во время войн на Годане никто не погибал. Войны выигрывались предательством и дипломатией, а не грубой силой, а если противодействующим армиям все же приходилось встречаться лицом к лицу, в ход шло ритуальное оружие, не способное нанести смертельный вред. Побеждал более искусный воин, а не тот, кто оставался в живых. На Годане никто никого не убивал, ни других, ни себя. На Годане не было оружия для убийства. Недаром нож этого гнусного подземного червя был сделан из визельской стали – единственной стали, которая могла резать плоть и которую поэтому использовали лишь мясники на Рынке.
Торн прошел мимо дворцовой стражи, не видя никого и ничего. Он поднялся прямо в спальню Дейны. На громадной кровати из полированного палисандра, которая помнила столько счастливых мгновений, лежали самые богатые наряды королевы. Сама она стояла рядом и задумчиво трогала драгоценную материю, проверяла игру камней в пляшущем свете свечей. Лицо ее было спокойно, хотя глаза хранили следы недавних слез.