- Что у тебя с ним?
- Не знаю,- честно ответила Вэйна.
Яран присел на корточки перед девушкой. Про себя проклинал Мейнстауна, который видимо нашел способ манипулировать Вэйной. Ведь раньше она все время была в движении, ее глаза блести от очередных идей. Магия, зелья, торговля, поступление в Дарстан. Она была живой и яркой. А теперь потухший взгляд и ожидания одобрения от мага, которому догадывался Яран она была безразлична. Который воспользовался ее чувствами, чтобы заставить плясать под свою дудку.
- Я поеду с тобой в Полевию.
Вэйна недоверчиво улыбнулась.
- Как же твоя учеба?
- Подождет. Мы отправимся вместе в Полевию. Ты разберешься со своим прошлым, чтобы больше к нему никогда не возвращаться. Затем мы навестим Тур Лей или Нейпан. А после отправимся вместе в Дарстан. Как ты и хотела.
И не слова о Мейне.
- Пройдет время, и ты забудешь его. - Пообещал Яран.
- Ты точно не телепат?- усмехнулась Вэйна.
Яран улыбнулся в ответ.
***************
- Что будешь пить?- нетерпеливо спросил Мейн.
Калари нехотя присела в удобное кресло. Хотя чародейке не терпелось исследовать жилище мага и поговорить с ним о Полевии. Но, Калари вынуждена была играть по правилам мага, желая добиться главной цели.
- Ты знаешь, что я пью.
Мейнстаун пожал плечами. Его губы тронула легкая усмешка. Он подал бокал с напитком. Чародейка сделала глоток и поперхнулась.
- Мартини,- прошептала она.
- Что-то не так?- преувеличенно озабоченно поинтересовался Мейн.
- Что ты, все прекрасно.
Калари ненавидела мартини. Но вместо того, чтобы отставить бокал, не морщась, допила до дна.
- Если с любезностями мы покончили, может перейдем к главной теме наших посиделок?
- Наверно это трудно быть самой молодой колдуньей принятой в совет? И как сидеться? Или кресло под тобой так непрочно, что ты хочешь упрочить свое положение? А может дело не в совете, а в Вольмире...
Калари сжала бокал, он треснул, осыпав чародейку осколками. Мейн прошептал заклятие, и осколки были сметены на пол. Кровавые осколки.
- Твои руки,- пробормотал маг, пожалевший, что ступил на зыбкую почву. Не стоило было поминать о Вольмире. Прошли годы, но чародеи ничего не забывают. А как бы то ни было, врагами с Калари они никогда не были. Напротив, ему было за что благодарить колдунью. Хоть это и было давно.
Калари отмахнулась от помощи. Пару жалких порезов. Когда речь идет о политике.
- В твоих руках находиться ключ к Полевии.- Зло прошипела Калари. Она плеснула в новый бокал отвратительное пойло, как она именовала мартини. И вновь не морщась, выпила его. - Девчонка дорого стоит.
- Перейдешь к угрозам?
- Я не настолько глупа. Но согласись, что один ты не выстоишь против всего совета магов. А они скоро все узнают, и не от меня. Ректор тоже заинтересовался этой малышкой. Не отказывайся от моей помощи. Мы нужны друг другу.
Маг ухмыльнулся.
- Я нужен тебе,- уточнил он.- А что касается совета, поверь, я в состоянии сдержать его порывы.
- Хорошо, ты нужен мне.- Согласилась Калари не желая вступать в спор, который ей не по силам выиграть у Мейна.- Но и от моей помощи не стоит отказываться.
- Вот только цели у нас боюсь разные.
- Время покажет Мейн. Прости, кажется ты запретил мне по-простому обращаться к тебе.
- Ничего, переживу.
Ужин прошел в полнейшей тишине. Калари единственная, кто чувствовал себя комфортно. Колдунья была разговорчива и даже шутила. Хотя возможно это был эффект от мартини, которое пила одна Калари. Мейнстаун едва притронулся к еде. Он был рассеян и в тоже время сосредоточен на собственных мыслях. Вэйна, не чувствуя вкуса еды, глотала кусками, не пытаясь распробовать, что она ест. Порой бросая завистливые и ревнивые взгляды на Калари.
Яран сначала был сдержан. Но заметив, с какой прытью Калари опустошала бокалы, пошел в наступление. Ведь другого подобного шанса ему могла не представиться. Колдунья ухаживаниям не обрадовалась. Но мантикора осталась в Дарстане, и натравить на волка было некого.
- Ты приняла решение?- голос Сурена прозвучал неестественно громко в гостиной.
Сурен услышал беглый пересказ от Ярана. И не мог скрыть заинтересованности. Полевия была небольшим королевствам. Не богатств, не удачного расположения. Но все же отдельное королевство. И при условии, что у него будет правильная королева, государство могло и расширить свои границы. А законный наследник принц Еремей был всего лишь человеком.
Вэйна вздрогнула. Поежилась от пристальных взглядов.
- Да.
- И?- подался вперед Мейстаун.
- Ты ведь с самого начала знал, что я поеду. Так что не понимаю, к чему эта игра. - Вэйна резко отодвинула стул.- Простите, у меня пропал аппетит.
Калари спрятала улыбку за очередным бокалом. Как интересно. У влюбленных не все было гладко. Девчонку особо и подталкивать не надо, чтобы она возненавидела Мейна.
- А у нее есть характер. Какая из нее получилась бы королева,- задумчиво закончила колдунья.
Взгляд чародейки и Мея пересеклись. Калари пожала плечами.
- Нет, так нет,- притворно вздохнула она.- Но, если ее брат умрет, она останется единственной наследницей.- Закинула еще одну удочку колдунья.
- Я позабочусь о сохранности жизни Еремея и не советую становиться у меня на пути.
В комнате полыхнуло магией. Как будто Калари и Мейн сошлись на поле боя. Это была безмолвная борьба сил, не прибегая к ее использованию. Первой не выдержала чародейка.
- Так и быть пусть будет король Еремей. Все лучше, нежели его безумная мать.
Сурен усмехнулся. Он еще сомневался в целесообразности поездки в Полевию. Но, с другой стороны все лучше, нежели скучать в Дарстане.
*************
- Что это за место?- спросил Еремей.
Прошедшие месяцы изменили юного принца. Он отрастил длинные волосы, которые носил распущенными, чтобы скрыть лицо. А в глазах появилась некая обреченность. Еремей наконец-то увидел истинную Полевию. Королевство предстало перед ним без прикрас. Он видел людей, которые ненавидели новый режим, которые потеряли близких, отказавшихся отрекаться от своих богов. Или же арестованных по доносу соседей и тех, кто мечтал прибрать к рукам имущество осужденных. В то время как в столице и в королевском дворце столы ломились от лакомств и придворные пытались перещеголять друг друга в роскоши, многие люди в королевстве испытывали голод и нужду. Король Неомир в последние годы был одержим идеей уничтожения магии и усилении власти одной богини. Он перестал заботиться о благе государства. Но так не могло продолжаться впредь. Еремей сжал кулаки. Юный принц превращался в мужчину, готового отдать жизнь за будущее своего народа.
- Что это за место, Флик?
Еремей остановился перед заброшенными развалинами. В лесу, куда его привел маг, было тихо и безлюдно. На много миль не одного жилья. Но Еремей уже некому не доверял. Что стоит сломить чужую преданность, заплатив золотом. А ведь Элоиза богата, к ее услугам королевская казна.
- Мы бежали на окраину Полевии. Потому что, здесь больше недовольных властью велесок. Вы встретитесь с несколькими людьми, которые, как и вы желают уничтожить верховную жрицу. Доверьтесь мне еще один раз, ваше высочество, как делали это раньше, и я докажу вам свою преданность.
- А у меня есть выбор?- пробормотал Еремей и направился к порушенным стенам. Частично разрушенные, они скрывали присутствующих от посторонних глаз. Принц не дрогнул, когда показались незнакомцы. Они скинули капюшоны, обнажая лица и тем самым демонстрируя свое доверие. Еремей скользнул взглядом по хмурым и угрюмым лицам, вперив взгляд в лицо единственной женщины. От ее красоты видимо у мужчин захватывало дух. И даже грязная и мятая одежда, и небрежно заплетенная коса не могли скрыть тонких черт лица.
- Ваше высочество,- приветствовала женщина.- Мы с друзьями благодарны, что вы согласились на встречу.
Еремей кивнул.
- Можете обращаться ко мне по имени. Мой трон заняла мать, а сам я всего лишь беглец.
Офелия склонила голову в знак согласия и некой общности.
- Мы все беглецы. Я скрываюсь уже несколько лет, с тех самых пор, как в мою обитель вторглись солдаты. Они желали заставить меня и жриц отречься от нашей веры, присягнуть Велесе. Мне удалось спастись. Некоторые сестры были убиты в ту же ночь, другие отреклись, чтобы сохранить если не веру, то хотя бы жизнь. А те жрицы, что осмелились сохранить веру, без суда и следствия были обречены на долгую и мучительную смерть на костре. Их крики и по сей день стоят в моих ушах.