Ну что же, поле битвы осталось за мной. Из всех троих только Гудрон был в сознании. Он что-то пытался произнести, шевелил разбитыми губами.
Я неторопливо прошелся до убегавшего, проверил его пульс. Живой. Сиплый тоже дышал, украшая улицу кровавыми пятнами.
— Я тебя найду… Я тебя найду, сука, — проговорил Гудрон, приподнимаясь на локте. — Я тебя завалю!
— Я сам могу тебя сейчас завалить. И больше чем уверен, что люди поселка вздохнут свободно. Но я этого делать не буду. Просто запомни — сейчас я тебя отпускаю, но потом если вдруг узнаю, что ты кого-то обидел… Если что-то плохое случится с магазином Алисы, или с ней самой... Я приду за тобой. И в следующий раз я не буду таким добрым. А это тебе, чтобы не забывал, — я взял Гудрона за средний палец и резко рванул его в сторону.
Раздался еле слышный треск. Гудрон взвыл от боли, засучил ногами. В чувство его привела оплеуха.
— Слушай сюда! Забирай своих дружков, и чтобы я вас тут больше не видел! Всё понял?
— Я тебя всё равно…
— Ещё один палец сломать?
Гудрон тут же заткнулся, зло зыркнул на меня и начал привставать. Покачиваясь, он двинулся к лежащему Сипарю. Я же неторопливо двинулся в сторону магазина.
Эти сволочи любят, когда их боятся. Однако, они сами страшатся вида своей крови. Не любят они, когда им делают бо-бо. Поэтому и следовало пустить как можно больше юшки, но не убивать…
Не хватало мне ещё статьи за убийство. Замучаешься потом отмазываться.
— Что там, Борь? — спросила Алиса, когда я появился на пороге, отряхиваясь от налипшего на штаны снега.
— Да так… поговорили о том, о сём. Выучили несколько полезных уроков… С тобой всё в порядке?
— Со мной да. Они днем приходили. Праздновали освобождение Кольки Гудронова. Купили водки, закуски. А после пришли за добавкой… Хотели взять без денег…
— Ну, в следующий раз такое уже не повторится. Алис, не переживай, они всё поняли. Теперь будут ниже воды, тише травы, — подмигнул я ей. — Спички и хлеб у тебя найдутся?
— Найдутся? — кивнула она.
— Тогда ещё сгущенки и тушенки. Меня Пантелеймон Борисович напряг всё это купить, — улыбнулся я как можно более успокаивающе. — Да не дрожи ты так, всё уже прошло.
— Всё прошло, а коленки до сих пор подрагивают. Борь, ты… ты проводишь меня? — спросила Алиса негромко.
Глава 9
Всё-таки чтобы вы не говорили, уважаемые читатели портала Автор Тудей, но молодое тело, природные инстинкты и половое влечение дают о себе знать. Как бы я не занимался, сколько бы не разгребал документы, но порой мысли о женском теле посещали голову. Да и утреннее пробуждение заставляло стыдливо прикрывать пах до похода в туалет.
Пантелеймон Борисович только посмеивался, глядя на моё смущение. Я же разводил руками, мол, ни хрена с инстинктами не поделаешь. Тело хотело женского тепла и ласки. Хотело и точка.
Поэтому я без колебаний согласился проводить Алису до дома. Будет там что-то или не будет, но даже одна надежда уже заставляла бурлить кровь.
— Я тогда сейчас покупки до Пантелеймона Борисовича донесу, — ответил я Алисе. — Скажусь ему, что немного погуляю, чтобы не переживал старик.
Старик и так бы не переживал, но всё-таки из приличия следовало его предупредить о моей небольшой прогулке.
— Хорошо, я как раз через полчаса закрываюсь, — сказала Алиса.
Её щеки покраснели, как будто кровь бросилась в лицо. Может, переживала из-за тех чертей?
— Не бойся, они сегодня уже не вернутся.
— Да? Ну я и не боюсь, — ответила она. — Мне почему-то теперь уже не страшно.
— Тогда не прощаюсь. Скоро вернусь, — ответил я, кивнул и вышел.
На улице уже не было никого из троицы. Только пятна на грязном снегу намекали на недавнее побоище.
Я поторопился к дому Корнева. Долетел за пять минут. Он удивленно уставился на меня, взопревшего и взлохмаченного:
— Ого, кто-то сегодня настроился на бурную ночь?
Я едва не икнул. Поставил авоську с продуктами на стол и спросил:
— Это с чего вы взяли?
— Да по глазам вижу. Что же… Тебе требуется разрядка, Борис. Как раз после неё мы и начнем заниматься серьезным делом. Чтобы тебя не отвлекали посторонние мысли. Только об одном прошу... Не езди по ушам Алиске, она хорошая баба. Не обманывай, что замуж возьмёшь и всё будет в шоколаде. Всей правды не говори, но и обманывать не смей. Просто приехал на стажировку к старому Корневу и вскоре уедешь. Срастется, так срастется, а нет — не стоит жить с чувством вины. Оно нам помешать может.
— Чему помешать может? — нахмурился я.
Я не сразу понял, что именно он имел в виду, говоря о моих глазах. Понял уже на следующий день, как и обещал Корнев.
— А вот завтра и увидишь. Сейчас давай, хоть подушись немного. И чепуху под носом сбрей, а то сопли замерзнут…
Я только хмыкнул и быстро приступил к прихорашиванию. На всё про всё ушло десять минут. Ещё десять на обратный путь, поэтому я как раз успел к закрытию.
Когда я вошел, то Алиса приветливо улыбнулась:
— Во как ты быстро обернулся. Спасибо, что согласился проводить.
— Да ладно, отчего не помочь девушке, — улыбнулся я в ответ. — Да и проветриться лишний раз не мешает. А то всё стажируюсь и стажируюсь у Корнева. Уже весь прокиснуть успел.
— Да? Тогда подожди немного. Я сейчас закрою магазин и выйду с черного хода, — ответила Алиса.
— А ты одна закрываешь? А как же грузчики или какие другие помощники?
— Да Сережка пораньше отпросился. Он вроде всё расставил, вот на гулянку и убежал. А мне что? Мне не впервой самой магазин закрывать.
Эх, какое же доверчивое время… И двери домов не закрывались на засовы, и магазины закрывала одна-единственная женщина. Люди добрее были, что ли… И как это время потом изменили девяностые, когда люди озлобились и снова вспомнили про засовы и охрану.
Мы с Алисой неторопливо пошли по главной улице. Нужно было что-то говорить, чтобы не выглядеть дурнем, но вот что? Как-то не решался я скатываться на болтовню о чем-то легкомысленном. Всё-таки Алиса ждала от меня большего, чем просто езда по ушам.
— Вечер сегодня хороший, — сказал я, поднимая глаза на небо. — Вон и звезды видно. Правда, не вспомню, какие из них как называются…
— Если звезды видно, то завтра морозец может ударить, — ответила Алиса. — У нас всегда ясное ночное небо к морозу…
Она поскользнулась и взмахнула руками. Я тут же удержал её от падения.
— Ох ты, чуть не растянулась… Вот же неуклюжая…
— А ты держись за локоть, так надежнее.
— Ой, да ну, увидят же, — отмахнулась было Алиса, но за руку всё-таки взяла.
— Да не увидит никто. Сейчас все возле телевизоров. Кому захочется на улицу нос показывать?
Так, болтая ни о чем, мы прошли около километра. Остановились возле крепкого дома.
— Вот мы и пришли, — сказала Алиса и замолчала.
Понятно, что дальше будет неловкость и смущение. Всё-таки она считала себя чуть ли не в два раза старше меня. Не буду же я говорить, что на самом-то деле сидящий внутри мальчишеского тела майор Ерин чуть ли не в два раза старше её.
— Хороший дом, — сказал я. — Добротный.
— Он такой не только снаружи, но ещё и изнутри, — ответила Алиса, чуть помолчала, а потом произнесла. — Может, зайдешь? Могу чаем напоить…
— Да как-то неудобно. Я же твоей дочке и шоколадку не купил. Как-то без подарка… — замялся было я.
— Оленька у бабушки, — опустила глаза Алиса. — Мама попросила оставить её на денек.
Удача? Совпадение?
Или позвонила пока меня не было, чтобы не смущать?
В любом случае, это сыграло мне на руку:
— Да? Тогда в следующий раз передам шоколадку. В следующий раз и познакомимся. А сейчас… Можно и чай.
Мы прошли в дом. Изба и в самом деле была крепкой как снаружи, так и изнутри. Отсутствие мужской руки никак не сказывалось на внутреннем убранстве. Всё было приколочено и прикручено. Похоже, что Алиса и в самом деле научилась со всем справляться без мужчины.