— А вот и сбежавшая, нахер, невеста!
Лесной черт прятался от огня, Оксана видела его за кругом света. Он переходил от дерева к дереву и наблюдал.
— Видал, Макар, ситуация? Невеста есть, а пожениться не успели.
Макар обошел Оксану, присмотрелся к изуродованному лицу в отблесках пламени, к грязным до самой задницы ногам.
— Страшная, как смерть, — заключил он. — Я только если сзади.
Клим сходил к трактору и вернулся с веревкой. Бросил ее Макару.
— Как в тот раз можно. Чтоб интересней было.
— А давай!
За волосы ее потащили к дереву у обочины, прямо за внедорожником. Макар перебросил веревку через сук, сделал петлю. Накинул ее на шею Оксаны и затянул.
Клим вздернул невесту — не слишком высоко, чтобы пальцы ног немного не доставали до земли — и перевязал ствол.
Она перебирала ногами в воздухе, цеплялась за веревку. Даже после перенесенного ей все еще хотелось жить. Оксана поняла это только сейчас, оказавшись в
петле. Она хлопала глазами и по-рыбьи ловила ртом воздух. Лесной черт шагнул ближе.
В спину уперлось волосатое пузо, толстые пальцы стерли жижу между ног. Макар взял ее за бедра, приподнял. На мгновение стало легче дышать. Спереди ее ухватил
Клим. Он запрокинул голову и оглядел исчезающие в темноте верхушки деревьев, сделал глубокий вдох.
— Хорошие места здесь. Дожди всегда дороги размывают, и никто никуда не ездит. Все сидят и ждут. Вот мы и ходим в гости.
В анальное отверстие воткнулся член. Макар засопел, работая тазом. Клим сунул два пальца Оксане во влагалище и выгреб грязь. Невеста болталась на виселице,
словно марионетка на ниточках, и только насильники не давали ей умереть сразу. Каждое их движение либо дарило кислород, либо затягивало петлю.
В лесной чаще хрустнула ветка. Оксана встрепенулась, попробовала подтянуться на веревке, чтобы увидеть, как-то позвать… Клим проследил за ее взглядом,
покачал головой. И Оксана все поняла. Он задрал футболку ей на голову, чтобы не смотреть на покалеченное лицо. Сдавил грудь медвежьей лапой, раздвинул
половые губы и медленно ввел член.
— В этих краях нет черта, — шепнул он на ушко. — И бога нет. Есть только я с Макаром да наш полоумный Батя. Он давно ничего не может, зато очень любит
смотреть.
Оксана опустила руки и перестала сопротивляться. Сзади от удовольствия захрюкал Макар, взбивая кровавую пену в ее заднем проходе. Клим рывками проталкивал
остатки грязи во влагалище. Оксану разрывали надвое. Мокрая футболка на лице загородила ее от леса, где стонали деревья. И где прятался тот, кто очень
любит смотреть.
Рассвета Оксана так и не увидела.