Выбрать главу

- Вы, босс, взаправду верите, что за всем этим... Фёдор стоит?

- Я, Кнут, как раз и еду, чтобы всё разузнать, - нервно ответил Генрих. Хохотнул как сумасшедший и пролопотал: - Только подумать, куда и зачем я еду. Да ведь это же безумие, Кнут. Ты слышишь меня?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Слышу, босс, слышу.

Король кивнул и спросил самого себя:

- А разве не безумие то, что мы вчера видели в подвале?.. Самое настоящее безумие. Хо-хо-хо! Слушай, Кнут, а мы с тобой вчера не пили? Может, наклюкались, и это всё нам почудилось?

Водитель не уловил сарказма, ответил всерьёз:

- Всё было наяву.

- На-я-ву, - по слогам повторил Генрих. И вроде не распробовал слово, ещё раз: - На-я-ву...

Чем ближе к цели, тем сердце Короля бьётся громче и чаще. Всё-таки старость - не радость. Нервишки совсем расшатались. Под ворчание грома нудно моросил дождь.

Джип за минуту пронёсся через большую деревушку. Школа, футбольное поле, три магазинчика (конкуренция!) и конопатый парень со стареньким велосипедом, таращащийся на «Мерседес».

Между полями, прямиком к хвойному лесу.

Под колёсами зашуршала щебёнка. Неужели власти до сих пор не нашли средств, чтобы заасфальтировать? Генриха затошнило.

В его голове продолжали метаться тревожные мысли. Взбесившееся воображение рисовало: жуткий Анубис выскакивает из-за ели и когтищами разрывает крышу джипа. Короля мелко трясло.

Вскоре он громко сглотнул. Свежевыбеленный забор высоченный. Как Великая Китайская Стена опоясывает заведение для умалишённых. «ДжиЭл 500» проколесил вдоль неё и остановился возле шлагбаума. Ворота распахнуты. «Почти как на зоне», - мысленно подметил Генрих.

Амбал стукнул по сердцевине руля. Просигналило так, что в ветках елей закричали какие-то птицы, недовольно и противно. По спине Короля скользнул холодок.

Из сторожки вышел косой дедок в рваной фуфайке и ватных штанах. Могло показаться: один из здешних пациентов. В левой руке открытая банка тушёнки, в правой - грязная вилка с надломленным зубцом.

- Ну-у-у, - гнусаво протянул сторож. - Чего вам? Поди, дорогой ошиблись?

Кнут приоткрыл дверцу и высунул голову. При виде такой морды дедок чуть языком не подавился.

- Открывай! - проорал бугай. - И побыстрее! Тоже мне апостол Пётр.

Генрих невесело улыбнулся.

Сторож вышел из ступора и бросился выполнять приказ. На щебёнку упала вилка.

Джип так лихо сорвался с места, что едва не оцарапал крышу о поднимающийся шлагбаум.

Обсаженный молоденькими берёзками и старыми каштанами парк окружал больницу. Наверняка здесь в полдень и прогуливаются пациенты. Небуйные, конечно же.

Короля мелко трясло. Он нервно мял пальцы и обхватывал себя руками. Не помогало.

«Мерседес» затормозил у крыльца. Длиннющее оштукатуренное двухэтажное здание старой постройки. Местами двускатная крыша вздёрнутая, поржавелая - вечная нехватка финансирования. Из зарешеченных окон вылупились рожи. Генрих чуть не вырвал прямо в машине. Сумасшедшие со скошенными физиономиями, одутловатыми ряшками, пустотой в глазах, нечёсаные, с чиряками. И как его жёнушку угораздило породить одного такого же? Короля знобило, от нервов и злобы.

Кнут услужливо открыл дверцу. У вышедшего Генриха заболели суставы. Грудь сдавило. Опять заморосил дождь. Старик наградил небо презрительным взглядом, поднял воротник пиджака и засеменил к дверям.

- Не волнуйтесь, босс, - попросил телохранитель.

- Да пошёл ты...

Нервишки Короля никуда не годятся.

Уже нажимая кнопку звонка, Генрих подумал: «А может, стоило заранее с главврачом связаться?»

За дверью раздались шаги. Серия щелчков. На пороге появился молодчик в белом халате. Медбрат комплекцией ничуть не уступал Кнуту.

- Степан Степанович на месте? - официальным тоном спросил Король.

Молодчик оглядел мужчин, потом зыркнул на джип и смиренно проговорил:

- Идёмте.

Медбрат закрыл дверь за гостями и зашагал по длинному, плохо освещённому коридору. Воняло прелым и кислым. Мятная жвачка Кнута не в силах перебить смрад.

Слева и справа обитые железом двери. «Как в тюрьме», - в очередной раз нашёл сходство Генрих. Впрочем, кое-кто из «заключённых» имел относительную свободу. В столовой на лавках сидело полдюжины старушек. Смотрели какой-то латиноамериканский сериал. Прикреплённый под потолком телевизор мелькал и шипел. С виду бабушки божьи одуванчики, однако Король знал, на что способны такие старушенции. В далёком 54-м на таганрогском вокзале видел, как сумасшедшая бабка раскидывала мужланов, силящихся утихомирить её. По спине Генриха побежали мурашки.