На отцовский скрежет зубов сын выпустил смешок.
Генрих бахнул по столу кулаком и заорал:
- Отвечай!!!
Умалишённый широко раскрыл рот и выпучил глаза.
Дверь открылась. Бледный, как простыня, Степан Степанович, а за ним Миша.
- Помощь нужна? - слабо спросил доктор.
- Пошёл вон, - приказал Король.
Дверь захлопнулась. Даже главврач слушается Генриха, а вот сынишка ненормальный - нет.
- А мне интересно, - неожиданно серьёзным голосом начал Фёдор, - протянет ли мир до Пятого Солнца.
Старик свёл брови и прошептал:
- Пророчество майя...
Взор умалишённого в очередной раз потускнел.
- Чего ты там бормочешь? - пролопотал сын.
- Что ты сказал о Пятом Солнце? - Короля трясло. - Отвечай, Федька! Слышишь? Отвечай!
Умалишённый наморщил нос. Правая рука цапнула пустоту, затем левая. Взгляд забегал по потолку. Фёдор замахал пятернями. Будто бы муху ловит.
- Да он не в себе, босс, - пробасил Кнут.
- Без тебя знаю, - процедил Генрих.
- А я-то тоже знаю, - усмехнулся пациент. - Картишки-то они вот где. - Он приоткрыл журнал главврача и опешил. - Нету... Вот те раз. Нету картишек.
- Кончай валять дурака, Фёдор.
- Ого! А вот же они, - умалишённый потянулся рукой за ухо. - Вот они родименькие. Знал же, что так будет. Чуял это. Чуял!
Сияющий Фёдор начал тасовать иллюзорную колоду.
Отец потребовал:
- Расскажи, как ты узнал про ожерелье? И вообще как всё устроил?
- Кондукторшу помнишь? Знатная баба была. Называла меня «котик», а я её - «солнышко».
- Заглохни.
Отцу не хотелось в сотый раз слушать о любовных похождениях своего чада. Да и что тут интересного в том, что слабоумный подросток снюхался с алкоголичкой бальзаковского возраста, любительницей студентов из профтехучилищ?
- Про ожерелье рассказывай!
- Э-э-э... Сейчас перекинемся, партеечку. «Креститель» - это дело серьёзное. Тут не мозгами, а Силою нужно играть. С самой судьбинушкой тягаться. - Умалишённый облизнулся. - Дело-то нешуточное. Вот, помнится, был у меня Цезарь соседом. Ну из тех Цезарей, что в Галльской войне участвовали. Аллезия, Верцингеторикс и всё такое прочее... - Продолжал тасовать «колоду». - Так вот, сели ж мы играть. И что же вы думаете? Верно-верно, короля трефового, Крестителя, Цезарь схлопотал. И, как и полагается, в скором времени копыта откинул. Хотя в палате у нас Брута не было. Вот такие вот дела...
- Кончай уже этот спектакль, Фёдор. Если ты сумел организовать похищение и доставку сюда такого ожерелья, то никакой ты не чокнутый. Ты нормальный!
Стоящий у двери Кнут чуть не проглотил жвачку.
- Норма - для всех, - прохрипел умалишённый и хищно оскалился. - А я свыше этого. - Глаза сверкали. - Свыше-е-е... - Он быстро-пребыстро перетасовал и выложил первую «карту» - отцу. - Не-а, не Креститель. Повезло. Теперь ему, - Фёдор посмотрел на Кнута. - Получай, детинушка. Э как! Опять повезло. Ну и мне, конечно же. А ну-ка, ну-ка... И тоже повезло. Всем везёт.
- Да кончай уже это! - потребовал Генрих.
- Цыц!
Король окоченел. Сын положил ему «карту» и прокомментировал:
- Опять мимо. Поразительное везение. Но ты, батя, не сильно-то шибко радуйся. Я ж то чую, к кому он идёт. Чую-ю...
Редкие волосы Генриха дыбом встали.
- Теперь ему, - Фёдор положил «карту» амбалу. - Промазал. Теперь мне. В «молоко». Бате - и снова мимо. Ну ничего себе. - Тыльной стороной ладони вытер со лба пот. - Детинушке. Мне. Бате... Тьфу ты... Детинушке. Мне. Бате... - Фыркнул, как морж. - Детинушке. Мне. Бате... Опять двадцать пять! Детинушке. Мне. Бате... Детинушке. Мне. Бате... - Нахмурившийся Фёдор поглядел сколько «карт» осталось в «колоде». - Одна-ако... Детинушке. Мне. Бате...
- Босс, - обратился Кнут. - Может, того...
Окоченевший старик промолчал. Сын продолжал выкладывать «карты», одну за другой.
- Нет... Нет... Нет... - гнусавил Фёдор. - Это ж я вам по секрету рассказываю, как играть-то нужно. Все-то думают, что на Крестителя выигрыш. А он-то недуги всякие разные несёт... Ну я ж то вам про Цезаря уже сказывал. «И ты, Брут?» И всё такое прочее... Да что ж такое? Опять нет Крестителя. - Умалишённый поглядел на отца. - А ты как заговорённый.
Старик лишь простонал. У амбала кулаки сжались.
- Сейчас, сейчас, - как заклинание читал Фёдор. - Совсем немного осталось. - Он диковато поглядывал на отца. - Детинушке. Мне. Бате. Детинушке. Мне. Бате... Детинушке. Мне... Э-э! - Глаза на лоб полезли. - Чего это? - Руки затряслись. - Как же так? Как? - Таращился на стол. - Креститель... Мне?.. Креститель! Крестите-е-ель!!!