«Опять что ли пошутил?» - озадачилась Рыжуха.
- А формат сейчас такой, - поучал знаток. - Поменьше мыслей. Побольше развлекаловки. Постельные сцены, стрельба, кровища - всё идёт на ура.
Худющий слушатель подчеркнул строчку и закивал.
- К формату же отнесём и жанр, - совсем разошёлся толстяк. - Что сейчас в почёте? - Пауза. - А в почёте сейчас детективы и фэнтезятина... любовная, естественно. - Он посмотрел на Ксюху. - Так что у тебя шанс есть. - Взгляд на Константина. - А у тебя, сынок, поменьше.
- Почему? - спросила за мальчишку девушка.
- А потому, что фантастика уже давно не на гребне популярности. Все эти маги-шмаги, гоблины-шмоблины вытеснили науку. Твёрдой фантастики, как говорится, днём с огнём не сыщешь. Писать-то её сложно. А вот магия... Магия - это просто.
- Ничего не просто, - оспорила рыжуха.
- Проще простого. Кидай себе файерболы, драконов плоди, припороши всё божками. Повесь над миром таз медный, да побольше. Вот тебе и шедевр.
Ксюха сморщила носик и спросила:
- А вы-то хоть сами что пишите?
- Так тебе и скажи.
Худой вытаращился на толстого - поди, тот признался: был соавтором у самого Достоевского! Ну или на худой конец - у Горького.
Рыжуха любой ценой решила вызнать, что же там пишет этот грамотей. Уже собиралась кинуться в словесное дознание, когда дверь распахнулась.
Шапокляк словно на двадцать-тридцать лет постарела.
- Да ничего ты не понимаешь, общипанная курица! - закричала она в кабинет.
«Ого! Совсем спятила. Борщёва курицей называть!» Улыбка рыжухи моментально сползла - женщина едва не разреза взглядом.
- Я буду на тебя жаловаться! - пригрозила она в кабинет. Пылающий взор пробежал по литераторам. У Кости руки-ноги затряслись. Шапокляк прошипела: - Я вам всем покажу «графоманка». Покажу... - И быстро засеменила по коридору.
Сквозь цоканье её каблучков до Ксюхи донёсся голос толстяка:
- Заходи. Твоя очередь.
Рыжуха подскочила и, цепко держа сумочку, влетела в кабинет. Где вот-вот и решится судьба молодой писательницы.
*****
Автомобили с шумом проносились мимо ресторана. Над широкими окнами растянулась вывеска в японском стиле «Сакура». По бокам надписи сидели заковыристые иероглифы. Дымов-Приднепрянский окинул их оком, затем - посетителей. Богатеи с их дамами кушали изысканные восточные яства. У старого художника слюнки потекли. Он встряхнул плечами и, цокая палкой, решительно направился к двери.
Путь перегородил плечистый узкоглазый парень в белой рубахе и серых штанах:
- Папаша, ты куда? - без акцента спросил он.
«Башкир что ли? - призадумался Дымов-Приднепрянский. - Якут?.. А выдаёт себя за япошку».
- Куда, спрашиваю? - с угрозой произнёс парень.
Художник осмотрел свой помятый старый костюм и вытянул из кармана пятьдесят долларов. «Япошка» вытаращился на купюру.
- Я расплачусь, - пообещал художник. - Ты не переживай.
- Проходите, - парень услужливо распахнул дверь.
Старик улыбнулся и вошёл в зал.
Запах благовоний. Между столиками, как пёстрые бабочки, порхают азиатки-официантки в кимоно. Причёски с помощью шпилек уложены. Посетители уплетают кушанья. Курносая блондинка недовольно уставилась на Дымова-Приднепрянского. Затем шепнула что-то своему кавалеру. Толстопуз с двумя подбородками стрельнул глазами в живописца. Благо тот устоял.
Художник даже не заметил, как к нему подошла официантка.
- Выбирайте столик, - прощебетала она.
Дымов-Приднепрянский оглядел её с ног до головы и пожалел, что прожил так много. Вот скинуть бы полвека и... От румяных щёчек милашки глаз не отвести.
- Выбирайте, - повторила девушка.
- Мне-е... с хозяйкой твоей поговорить нужно.
Азиатка вздрогнула и испуганно вылупилась на старого посетителя. Могло показаться, что тот предложил ей заняться сексом прямо здесь. На столе. Причём в особо извращённой форме.
Дымов-Приднепрянский заверил:
- Не волнуйся, всё будет в порядке.
Теперь уже официантка оглядела с ног до головы.