Девушка прошла и, умостившись, спросила растерянно:
- А где Борщёв?
- Аристарх Никифорович уже здесь не работает.
Ксюха моментально приуныла. Её знакомство с Борщёвым было столь забавным. Мужчина рассказывал такие интересные истории. И рыжуха почти и не сомневалась, что решение по её рукописи будет положительным. Наивная.
- А где же он работает? - любопытство прорвалось из девушки.
- А разве я должна знать? - Холод в голосе редакторши обморозил начинающую писательницу. - Вы, я так понимаю, Субботина?
- Да, Ксения Субботина.
Женщина взяла со стола одну из папок. Из неё вытащила рукопись. Затем для рыжухи началось нечеловеческое мучение. Редакторша, эта супостатка, не спешила отвечать. Бегала взором по первому листку - и что она там вычитывает? - иной раз поглядывала на бледную девушку. Разнервничавшаяся Ксюха заламывала пальцы.
Пытка продолжалась минут пять.
Женщина отложила рукопись и бесцветно вспомнила:
- Я же не представилась. Меня зовут Софья Витальевна Куц. Можно просто Софья.
Эдакая фамильярность почему-то не понравилась девушке. Она-то и сама не ожидала от себя такого.
- Ну как? - коротко спросила рыжуха.
- Не золото, конечно. Но перспектива есть.
- Правда?
- Правда, - кивнула редакторша. - Вы же уже прошли рецензентов. Иначе бы вас сюда не пригласили.
- Понимаю.
Софья Витальевна посмотрела назад, в окно, и пробурчала:
- Жарко-то как.
Ксюха не узнавала саму себя. Язык будто к нёбу прибит. То ли от волнения, то ли он неожиданности: вместо Борщёва эта строгая тётка.
А мучительница, кажется, и не собирается отвечать. Начала рукой обмахивать себя, дуя вверх. Наконец-то соизволила заговорить:
- Ох, уж этот Борщёв... Упёртый был. Вот бы поставили кондиционер... Так нет же.
Девушка откашлялась и озвучила судьбоносную мысль:
- Так что там с моей рукописью?
- Вот что, - редакторша протянула верхний листок.
Ксюха встала и дрожащими руками сцапала.
- Список замечаний, - разъяснила Софья Витальевна.
Трясущаяся девушка побежала взглядом по рядкам буковок. В ушах гулко стучала кровь. «Картонные персонажи... Узкий лексикон... Большое количество орфографических и пунктуационных ошибок...» К немногочисленным «плюсам» рукописи отнесены «наличие юмора» и «захватывающие концовки глав».
Начинающая писательница насупилась и уставилась на редакторшу. Та молчала, продолжая обмахивать себя.
- Так что? - спросила Ксюха.
- Список замечаний видите?
- Не слепая.
- Вот и славненько. Желаете увидеть книгу, опубликованную нашим издательством, тогда вперёд и с песнями.
Рыжуха засопела недовольно. Женщина поставила в известность:
- И то, это далеко-далеко не факт, что после переработки, мы примем вашу рукопись.
Девушка понурилась.
- Ну что вы так сразу? - в голосе Софьи Витальевны зазвучали подбадривающие нотки. - Это же не конец жизни. А потом, глядишь, выйдет книга, вы ещё и «спасибо» скажете.
- Спасибо?
- Потом не будет стыдно за слабый текст.
- За слабый? - Ксюха опять глянула на список замечаний.
- Вот, возьмите, - редакторша протянула папку с рукописью.
Девушка взяла её и прижала к груди, как первенца. Это позабавило женщину.
- А вы потешная, Ксения.
- Это вы ещё не видели меня, когда я в настроении.
- Ну да, ну да. Аристарх Никифорович рассказывал, как вы тут с ним чаёвничали.
Рыжуха зарделась до корней волос. И что это с ней сегодня?
- Я же случайно вылила чай на ту рукопись.
- И про черепашек ваших Аристарх Никифорович мне поведал. Все уши прожужжал. Кстати, как они там?
- Мика и... Соня нормально.
Софья Витальевна растянулась в улыбке и сообщила добродушно:
- Борщёв меня целый месяц «черепашкой» называл. А я-то не в пример ему с рукописями справляюсь. А ещё мужчина называется... Э-эх...
Девушка поёрзала на стуле и спросила:
- Сколько у меня времени на доработку?
- Издательство не вправе настаивать на сроках. Но лично я бы попросила побыстрее. Двух месяцев хватит?
- Две недели!
- Кх... Я бы уж так не спешила на вашем месте.
- Вы же не на моём месте. А вон аж где.
Редакторша улыбнулась и успокоила: