Николас не двигался. Он просто ждал, глубоко вдохнув воздух. Ждал, пока сердце вновь предательски пустится вскачь, заставив позабыть обо всём на свете.
- Угадай, кто? - нежный голосок приятно зазвучал в ушах, и Ник невольно улыбнулся.
- Слишком предсказуемо, - он плавно убрал её ладони с лица и, чуть отстранившись, повернулся.
- Никки, я так скучала! - её по-детски милое личико светилось неподдельным счастьем. - В этом доме без тебя так неспокойно. Близнецы постоянно шалят, мисс Бутби совершенно с ними не справляется. Представляешь, вчера их угораздило разбить одну из любимых статуэток матушки, а неделю назад они уронили клетку с попугаем! Просто немыслимо. Но теперь всё будет как прежде, правда?
Николас вскинул брови и снисходительно хмыкнул, принявшись разглядывать её персиковое платье с пышными оборками. В нём она выглядела поистине восхитительно. Сердце дрогнуло и сразу замолчало, продолжая биться в размеренном ритме. Это удивляло, и в то же время успокаивало.
- Пожалуй, мне стоит всерьез взяться за их воспитание, - расслабившись, он шутливо подмигнул сестре, но не прошло и мгновения, как его лицо приняло серьезное выражение.
В то, что впервые за многие годы его порочное влечение не проявило себя, верилось с трудом. Его посетило странное ощущение, будто его и не было вовсе. Что это случилось не с ним, а с другим, совсем чужим и незнакомым ему человеком. Он по-прежнему испытывал к Рашель светлые чувства, но теперь его разум наконец-то освободился. Казалось, от былого помешательства не осталось ни следа. Хартлей Клементайн исцелила его, подобно ангелу, остудившего нечестивое пламя падшей души, и теперь в этом Ник ничуть не сомневался.
- Никки, из тебя выйдет превосходная нянька! - закинув голову, Рашель громко рассмеялась. - Когда у нас с мистером Гарлендом появятся дети, я обязательно тебя позову. Я ведь сама не справлюсь, а от всяких там мисс нет никакого проку! Они такие бестолковые.
Николас нахмурился. Упоминание о Питере неприятно кольнуло его.
- Мистер Гарленд давал о себе знать? - осторожно поинтересовался он, питая смутную надежду на получение неожиданной приятной вести, однако помрачневшее лицо сестры заставило сразу же разочароваться в собственных предположениях.
- Матушка ничего мне не говорит. Никто об этом не говорит, все молчат. Что это может значить, Никки? - её карие глаза были наполнены искренней печалью. - Он ведь обязательно напишет мне, правда?
- Несомненно.
Приобняв Рашель за плечи, он, чуть наклонившись, бережно поцеловал её в макушку. Ещё никогда до этого ложь не казалась ему такой мерзкой. Она болезненно царапала грудь, скручивала внутренности в один тугой узел и одновременно пульсировала в голове, сродни созревшему нарыву. В этот момент правда была неуместной, и Николас, скрепя сердце, это осознавал. Он просто не мог поступить по-другому.
- Десмонд, тебе не кажется, что Николас за ужином вёл себя несколько странно? Мне показалось, что он выглядел взволнованно.
Пробежавшись взглядом по стеллажам, Сибилла протянула руку и, достав книгу в кожаном переплёте, важно устроилась в мягком кресле.
- Ещё бы! Он даже вилку уронил, - хохотнул мистер Макэлрой, складывая бумаги на массивном дубовом столе. - Давно я его таким не видел.
- Вряд ли он догадывается, что мы знаем о его выходке.
Десмонд сощурился.
- Любопытно, когда же он соизволит нас об этом известить?
- Право, не знаю, - сухо ответила Сибилла, лениво перелистывая страницу за страницей. - Сегодня, может быть, завтра... Никогда бы не подумала, что мой милый мальчик мог допустить такую оплошность. Да кто угодно, только не она! Я не позволю, чтобы наш сын якшался с этой девицей.
- Точно в таком же ключе ты выражалась о мисс Дарем, - мрачно протянул Десмонд: наконец-то управившись с бумагами, он выпрямился и чуть ослабил коричневый шейный платок. - Ещё тогда, когда она была жива.
- Мне очень жаль бедняжку, правда. Жаль, что это приключилось с ней. Это так ужасно, - закрыв книгу и положив её на колени, Сибилла бросила на супруга участливый взор. - Она не заслужила такого конца.
Мистер Макэлрой выдержал паузу и, тяжело вздохнув, досадливо покачал головой.
- В Лондоне стало опасно, как никогда прежде. Стоило бы предупредить Николаса, но теперь, при сложившихся обстоятельствах...