Девушка почувствовала, как его тёплые руки обняли её своей перинной мягкостью. В них захотелось провалиться, как на пуховое одеяло, и раствориться, как в убаюкивающем бурлении горячего источника.
Его бархатный тембр напрочь испепелил чёрные ветви страха, растущие из неё шипами:
— Тш-ш-ш-шь… Я с тобой… — он мягко похлопал по её спине — Серана, спутница жизни моей, всё это в прошлом. Тебе хочется убежать от этого, спрятаться, но позволь мне указать истинный путь – встань рядом со мной, зажги магию в ладони и прими бой со своими страхами. Мы, как одна команда, победим их всех, освободим тебя, и они больше никогда не придут за тобой.
Я хочу показать тебе, что это нечто другое, нечто блаженное, впечатляющее, скрепляющее и приятное. Наши желания наконец смогут воплотиться в реальность, как это было с поместьем, не так ли? — улыбнулся он — Твоя жизнь соткана из нитей, где большая их часть – это одиночество и страх, идущие в хаотичный разрез всего ковра, портящий его целостность. Помоги мне срезать и выбросить их из твоей вышивки Жизни, чтобы она заиграла яркими красками, а не дробилась на куски чёрными нитями. Но если сила их велика, либо ты не питаешь желания, то скажи мне, и я пойму.
— Нет, — она сильнее вцепилась в него — я хочу… Хочу… попробовать… с тобой.
Хьялти вздохнул с облегчением сердца, вновь спросив:
— Ты мне доверяешь?
— Как никому другому. — она подняла свои янтарные глаза и взглянула на его миролюбивое лицо, излучающее неподдельную доброту и заботу.
— Тебе нужно время?
— Д-да… пожалуй.
— Через сколько минут мне вернуться?
— Мне хватит… пятнадцати минут.
— Тогда, я поднимусь к тебе через пятнадцать минут.
— Хорошо. — она расцепила свои объятия.
Дова подмигнул ей, взял свою сумку, и было хотел уйти, как она поймала его за ладонь и подтянула к себе, поцеловав.
Разъединив губы, он кратко кивнул ей и скрылся в коридоре, скрипнув петлями дверей.
Не теряя времени, девушка смахнула с себя красную накидку, аккуратно сложив на постель, достала гребень из сумки, быстро расплела гордиев узел из волос, расчесала их, разделив причёску надвое, сняла с себя платье через голову, оголив своё белокожее тело, прикрытое серым нижним бельём, и тоже трепетно сложила наряд рядом с накидкой.
— Я не знаю, как лучше: оставить ли мне нижнее бельё, или просто запахнуться полотенцем на нагое тело? — Серана достала из сумки маленький футляр, продолжая рыскать в поисках зеркальца — Надеюсь, что подводка и тени не смазались… — наконец достав его, она глянула на своё отражение, пристально рассматривая лицо и глаза — Ах, тушь потекла… — вампир раскрыла футлярчик, вынув оттуда маленькую скляночку с чёрной жидкостью — Сейчас подправим… — она отвинтила крышку-щёточку из жесткого ворса и подправила ресницы, исправила подтёкшие уголки стрелок специальным карандашом и мягкой кистью промокнула тени век — Так, глаза в порядке, причёска в… заплету по простому. — Дочь Холодной Гавани ловко собрала волосы и перевязала их в нетривиальный пучок — Волосы на голове в порядке, в лобковой зоне чисто, а на ногах и в подмышках, благо, не растёт. Значит, остался вопрос лишь с одеждой или её отсутствием…
***
Стоя по пояс в ледяной воде, Хьялти созерцал красоту ночного зимнего леса, одетого в свои белые одежды, могучих гор, что держали тьму сияющего небосвода, и лунную дорожку по мерцающей реке. Вздохнув ободряющий мороз, он окунулся по шею, задевая воду кончиками волос.
— Бр-р-р… хороша водица, студёная, как дыхание Талоса Могучего. Ладно, пора бы уж возвращаться. — встав в полный рост, он двинулся к берегу, рассекая толщу воды своими мощными ногами.
Как только он ступил на обледенелый берег, он тут же взял лежащее полотенце и обтёр им всё своё тело. Оглянувшись в округе, проверив не забыл ли он чего, он обмотал пояс тем же полотенцем и побрёл в направлении дома, оставляя за собой валкие следы.
— Надеюсь, она не слишком переживает. Я бы не хотел, чтобы её тревожные мысли не давали ей раскрыться в должной мере… Лично я буду стараться… Мне необходимо доказать ей, что все её представления ложны, и на самом деле истинная любовь, выраженная в близости, действительно приносит удовольствие. Боги, откуда я это знаю? Я что, уже имел связь, раз так могу рассуждать? — он обратил взор к небу, просекая дорогу — Может, я уже любил кого-то и имел связь с той женщиной… Мои родители, она, возможные дети ждут меня там, в Сиродиле или где-то ещё, а я тут, брожу по закоулкам Скайрима без малейшего понятия о них… Не справедливо по отношению к ним. Но я хочу добиться истины, и я её добьюсь. — миновав дорогу, он начал подъём по протоптанной ранее тропке — И что же будет, когда я встречусь с ними всеми, а рядом со мной моя Серана? Ситуация будет, мягко говоря, не очень. Но я не брошу её одну, даже если у меня есть дети и прошлая жена, как бы грубо это не звучало. Я осознанно влюбился в вампира и женился на ней. Предать её, значит предать себя. Узнав истину о себе и моей семье, я не отрину их, а наоборот, стану помогать, чем только смогу… ведь они меня родили, воспитали, научили, они – моя кровь. А, кстати, интересно, они драконорождённые, как и я, или нет? Скорее нет, потому что это благословение Акатоша… Хотя, династия Септимов говорит, что кровь дракона наследуется. Не знаю. — он обратил внимание на углубление в скале, находящееся чуть южнее дома — Отличное место для тролля или медведя. Думаю, стоит обустроить это место, а то основные работы то по поместью завершены, но доделывать последние и множественные штрихи предстоит мне. Это хорошо, будет чем заняться. — с этими мыслями он подошёл ко главному входу. Отворив двери, он спрятался в тёплый дом от кусающего мороза, закрыв их за собой.
С каждым шагом приближаясь к лестнице, убегающей на второй этаж, его сердце начинало биться всё громче, заставляя чувствовать внезапно нахлынувшее волнение и неописуемое порхание в груди, похожее на приятную боль после хорошей разминки.
Скрип деревянных ступенек, был как звон колокола, отсчитывающий время до взмаха топора над головой, как в Хелгене. Бом… Бом… ещё пара ударов и голова покатится по окровавленной земле, как того бесстрашного мятежника, про которого Ралоф сказал: “Жил без страха и умер без страха.”. Теперь и очередь Хьялти… Взмах топора, блеснувшее лезвие и… Он увидел белую ткань, нежно огибающую край бедра супруги, сидящей на кровати.
Пара решительных шагов вперёд, и он застыл на пороге спальни, восхитившись красотой жены, покорно дожидавшаяся его в одном лишь полотенце, как и он сам. Она блеснула огненными глазами и расплылась в открытой смущающейся улыбке, слегка наклонив голову в бок. Клыки были заметны. О, Талос Всемогущий, она была прекрасна.
Дыхание стало ровным, внутри захлопали мягкие крылья бабочек, или скорее тех самых мотыльков, которых собирал Хьялти, чтобы прочесть Древние Свитки.
В отблеске свечей её кожа приняла иллюзорно здоровый оттенок. Запах лаванды нежно проникал в его нос, навсегда закрепив аромат этого чудесного растения именно за Сераной. Именно с той девушкой, которая сидит перед ним, волнительно водя элегантными коготками по зелёному одеялу, придерживая второй рукой полотенце, чтобы не распахнулось раньше времени. Созерцание чего-то или кого-то столь изящного, красивого, эстетически гармоничного, может задерживать взгляд часами, пленить разум, не давать глазам покоя. Обычно, этим могут похвастать предметы искусства: картина, скульптура и архитектура, но Хьялти ставил и свою жену в этот ряд, отдавая первенство. Вот она “СЕ РА На” – “Богиня ярости” с драконьего, завораживающая и притягательная. Наконец опомнившись от не заканчивающихся мыслей, он проронил:
— Ничего красивее я в жизни не видел…
Супруга подняла свои скромные глаза-искорки, желая что-то ответить, но не смогла, ибо слова были лишни. Она встала с кровати и сделала осторожный шажок вперёд.
Хьялти, не растерявшись, сделал пару ответных шагов навстречу, оказавшись на тяготеющем расстоянии в нескольких дециметрах.