— Не волнуйся, я всегда наготове, — улыбнулся белый маг. — Думаю, я справлюсь с десятком других разбойников и прочей нечистью. Да и ты тоже не лыком шит!
— Ты не боишься, что твой друг сделает что-нибудь с нашим домом?
— Что за глупые вопросы! — отмахнулся старик. — Я бы не оставил дом, если бы не доверял Рутору. Рутор хороший горовик.
— И как ты с ним познакомился? — продолжил расспрос юноша, в надежде узнать какую-нибудь мелкую деталь биографии своего деда, которую он ещё не знал.
— Это было давно, — выдохнул Фойдор, начиная рассказ под скрип колёс. — Мне тогда ещё было около сорока лет. Тогда я решил попытать удачи в магической академии Рикора, что находится в Багаде. — Королевство Рикор было немного богаче Акоса и находилось от него на северо-востоке, на одной береговой линии континента. По площади Рикор был почти в два раза меньше Акоса. В этом государстве был единственный крупный город его столица — Багад. Остальные города были слишком малы и в них и деревнях жила большая часть населения этой страны. — Тогда, в те времена в Рикоре ещё было немного хороших магов, — старик посмотрел на небо. — Однажды я решил попытаться устроиться преподавателем в их академию магии, но они не взяли меня. Сидя после этого в одном Багадском трактире, за кружкой эля, я встретил горовика Рутора. Он скрывался от местных властей.
— Он что преступник? — обернулся Янт.
— Ни в коей мере! — покачал головой маг. — Он честный и порядочный горовик. Просто бедняга провалился на экзамене. Он одел на него слишком тяжелые доспехи, и старые лаги приемного зала академии не выдержали, и он провалился на первый этаж, а оттуда в подвал, прямо на канализационную трубу. Если бы это была обычная канализационная труба, всё было бы не так плохо, но эта была главная канализационная труба. И он упал на неё и раздавил в щепки. Естественно, после этого все отходы вместо того, что бы течь себе мирно в городскую канализацию стали стекать в подвал главного здания академии. Рутор тогда сразу понял, что надо оттуда сваливать. И потом все свалили на него, будто бы он преступник уничтожил канализацию в академии, и утопил её в дерьме.
— Что-то неспокойно мне за наш дом, — пробормотал себе под нос Янт, протирая глаза.
— Не волнуйся, — похлопал его по плечу Фойдор. — Всё ценное я зарыл в огороде.
— Похоже на тебя, — улыбнулся будущий студент.
— Не волнуйся, Рутор ничего с домом не сделает, — усмехнулся старик. — Ты ещё не знаешь, как я ему потом помогал. Мы вместе бежали из города и покинули Рикор. Рутор был тоже немного магом. Мы вместе перешли границу и подались в Акос. Там он потом помогал мне в Акэндхэме. У нас даже несколько лет был совместный бизнес. Это было до того, как я поселился в Одиноком роге.
— Чувствую, у тебя историй хватит не на одну книгу. Как-нибудь выслушаю их все холодным зимним вечерком, сидя у камина, — Янту за последние дни ужасно надоела эта поездка, и он ждал когда же она наконец закончится. Во время путешествия он читал книги и смотрел по сторонам, отсутствие привычных занятий, лишило его спокойного труда, которым он привык заполнять своё время.
Где-то вдали окруженной лесом дороги показалась деревня.
— Как-никак, мне уже девяносто девять лет! — улыбнулся Фойдор. — Есть что рассказать потомкам.
— Вот почему так интересно быть магом.
— И не говори! Не жизнь, а сплошные приключения. По этому, я и поехал в деревню, чтобы спокойно изучать и практиковаться. В тех странах, где магов много, там жизнь у магов поспокойней, не то что у нас в Акэндхэме. Когда один маг на огромное количество населения, то это довольно проблематично. Поскольку все что-то от него хотят.
— Понятно, — вздохнул юноша, не зная что ответить. Поскольку мысли у него унеслись совершенно в другом направлении: а именно, об оставленной в деревне эльфийке.
— Ты хоть помнишь своих друзей детства? — прикрыл глаза Фойдор, вспоминая то время, когда он забрал его из Акэндхэма.
— Помню Альтиру… Рибока… Флая… — грустно сказал юноша. К удивлению Янта, остальные друзья вспоминались очень смутно и кроме десятка имен и кличек, оставили слабый след в его памяти. — Остальные смутно.
После этого они погрузились в молчание, пока фургон не выехал из начавшего редеть леса и путешественникам не открылась ужасная картина разрушенной деревни.
Когда-то красивое место, кипевшее жизнью, теперь было мертво. Вместо крестьянских домов, там стояли обгорелые остовы и чёрные пепелища. Повсюду валялись трупы местных жителей, над которыми кружились тучи мух и воронья, обильно питавшиеся этими плодами войны. Остаткам деревни придавал ужас трактир, стоявший совершенно нетронутый. И кроме выбитой двери на нём не было никаких следов произошедшей в деревне трагедии. Его соломенная крыша виднелась издалека сквозь уцелевшие и обгоревшие сады, растущие у останков домов.