— Наконец-то дома, — вздохнул Янт и дернул за шнурок, висящий подле прочной деревянной калитки в глухом заборе.
— Видимо, Рутор уже спит, — сказал Фойдор после минутного ожидания.
— Чувствую, мы еще и заночуем под дверями, — скептически заметил Эдэлин. Он схватил за веревку и стал дергать ее изо всей силы. Горовик не заставил себя ждать.
— Кого в такое время черти принесли? — раздражено рявкнул он.
— Это мы! — крикнул маг.
— А, Фойдор, дружище! — громкий голос стал уже радостным. Послышались быстрые шаги, звон ключей, калитка открылась и за ней показался рослый горовик в длинной белой рубахе почти до ступней. В левой руке он держал автоматический арбалет, направив его в землю. Будучи ростом более семи футов, он был очень толстым и громоздким. — Ты меня извини, что как надо не встретил.
— Ничего, — зашел к себе на участок старик.
— Я тут сегодня баньку топил, пораньше бы приехали, успели бы помыться. Много же вас! — рассмотрел он остальных членов отряда.
— Я позже тебе их представлю, — сказал Фойдор, поднимаясь на скрипучее крыльцо дома.
— Пошли, — пригласил гостей Янт.
— Как я и ожидал, никакого особняка из белого мрамора, — буркнул Эдэлин.
— А это твой сын, — выкрикнул горовик, стоя у калитки, чтобы ее потом закрыть.
— А ты узнал меня Рутор? — усмехнулся полуэльф. — Теперь я уже стал графом!
— Да, а я — архимагом, — рассмеялся старик, ожидая всех на крыльце.
— Ну, вы со своим папашей далеко пойдете! — ответил горовик.
Янт с девушками прошли за Эдэлином, и Рутор стал закрывать калитку.
Следующим утром первого августа в деревни «Одинокий рог» произошли следующие события.
Местный трактирщик Борайт, как только открыл свое заведение, а он это делал с утра, хотя никто так рано обычно не заходил в трактир, но трактирщик боялся пропустить раннего клиента. Незадолго после открытия в трактир «У грязного Борайта» вошел полуэльф, в белой сверкающе-чистой дорогой одежде. Борайт был занят приготовлением к вечернему пьянству, в его трактире на данный момент не было ни одного постояльца, исчезнувших после начала войны. Он выглянул из кухни, посмотреть кто пришел, и остолбенел от увиденного. Подобной одежды он не видел ни разу в своей жизни, даже у местных баронов и лордов, виденных им, одежда не шла ни в какое сравнение с тем, что он увидел на полуэльфе.
Полуэльф подошел к стойке небрежно бросил на нее золотую монету и сказал:
— Самое лучшее вино! — а затем быстро добавил. — Сдачи не надо.
Ошарашенный трактирщик, схватив золотую монету, побежал в погреб. Поскольку за всю свою жизнь он почти не покидал деревни, редко бывая в ближайших городах, а в Акэндхэме был только пару раз в жизни, то по скудности знаний, он подумал что перед ним ни кто-нибудь, а какой-нибудь иностранный король или принц, а может быть даже очень могущественный маг.
Поскольку такое высокое посещение этого трактира было в первый раз за все его существование и за жизнь его хозяина, то Борайт очень волновался. Все валилось у него из рук, и пока он открыл погреб и принес вино наверх, прошло довольно много времени. В трактирном зале уже никого не было.
Достав из кармана блестящую золотую монету, новенькую и совершенно не затертую, он попробовал ее на зуб. Вне сомнений монета была настоящей. Борайт вышел из своего заведения и посмотрел по сторонам. Там никого не было, ни карет ни лошадей. Вернувшись назад он положил монету в кошель и сел за стойку и стал пить принесенное из погреба вино.
Эдэлин брел через старый сад к дому Фойдора. Поскольку вчера полуэльф спал почти целый день, то сегодня встав раньше всех, он решил навестить местный трактир, дабы пустить о себе слухи. Все оказалось как нельзя лучше. его никто не заметил, в трактире никого не было кроме трактирщика, настолько удивленного его появлением, что потерявшего дар речи.
Как только он пошел за вином, полуэльф быстро сбежал. Пробовать деревенского вина у него не было ни малейшего желания. Таким образом он хотел пустить по деревне слух о неизвестном но очень богатом пришельце.
Когда Эдэлин наконец-то добрался до дома старика, то из калитки вышел сам Фойдор в белоснежной хламиде с посохом, который он обработал магией, пока они летели на корабле. Теперь посох был серебристо-белым и блестящим.
— И ты любишь нормально одеваться, старик, — заметил полуэльф, входя на участок.
— А где ты это был? — задал вопрос старик.
— В трактире, пускал нужные слухи, — довольно ответил Тэн-Андэр. — А ты чего так принарядился?
— Я же белый маг, — улыбнулся Фойдор. — Пойду, сообщу всем, что я вернулся.
— И ты мне еще говоришь, что одежда бесполезна! — рассмеялся Эдэлин. — А когда самому есть какая-то выгода, одеваешься белым и красивым.