Если бы не опасность быть ограбленными, то этот год, пожалуй, стал бы самым счастливым в деревне «Медовый сбор», поскольку не надо было платить ни налогов государству, ни феодалу за аренду земли. Освобожденные от податей они были подвергнуты опасностям, которых становилось все больше и больше в виде разномастных мародеров и грабителей, множащихся с каждым днем.
Янт бросил взгляд на дорогу. К мельнице подъезжала еще одна повозка с зерном. Ариорис и Понэй находились где-то в деревне, прохаживаясь и изучая деревенский быт. Никто из деревенских не знал, что Янт и Ариорис являются магами, этот факт Фойдор решил скрыть от жителей «Медового сбора».
Дор сидел недалеко у мельницы на большом плоском камне и периодически смотрел в подзорную трубу на восточную дорогу, откуда ожидалась атака врага. Вдалеке виднелся лес, окруживший примыкающие к деревне поля.
Рядом с горовиком располагался отряд из семнадцати солдат. В нем состояли в основном мужчины средних лет. Натренированные Кальмором они могли сносно владеть луком и под начальством Дора представляли некоторую силу, которая уже что-то стоила.
В «Одиноком роге» остался Рутор, с отъездом Фойдора ставший в деревне за главного. Горовику был оставлен небольшой отряд, сторожащий деревню и участвовавший только в погрузке зерна в «Одиноком роге» и разгрузке привезенной муки.
Вздохнув, Янт отправился к центру деревни. Поскольку наблюдать за тем, как разгружают зерно ему не представлялось интересным, он решил найти кого-нибудь из своих, дабы поговорить. Войдя на деревенскую улицу, он сразу же почувствовал на себе взгляды местных. Бабки, сидящие на скамейке, бегущие и толкающие палками колесо от телеги дети, все при виде его пристально смотрели на юношу. Его белоснежный камзол выглядел слишком ярким и великолепным на фоне деревенской слякоти, акосской нищеты и грубости, окружавшей здесь все. Хотя «Медовый сбор» считался еще более зажиточным, чем «Одинокий рог», все же в нем не было Фойдора, авторитет и знания которого не раз помогали крестьянам принять правильное решение и получить выгоду там, где казались только одни убытки.
Дома, тесно стоящие друг у друга. Бабки, сидящие на скамейках и вяжущие крючком. Разбитая колея. Грязь после ночного дождя, в которую превратилась глинистая почва на дороге. Еще зеленые деревья, чьи ветки склонялись от тяжести плодов. Урожаи в этом году были очень богатыми, что не могло не радовать крестьян. Запах размокшей соломы, разносился повсюду. На ней лежали в будках собаки, она лежала стогами во дворах, ее клочья торчали из дверей хлевов. Такая была атмосфера в обычной акосской деревне осенью.
Юноша не спеша добрался к трактиру. Фойдора в здесь не было. Маг поехал в лес, простиравшийся между «Медовым сбором» и «Одиноким рогом». Дорога между деревнями после ночного дождя в лесу пришла в полную негодность, и он с помощью магии должен был исправить положение.
Местный трактир был чем-то похож на трактир родной деревни Янта. Эта схожесть начиналось с запаха, приветствовавшего посетителей этого заведения еще до того, как те успевали переступить порог. Это был затхлый запах плесени и испарений эля. Им наполнялся вечером трактирный зал. Этот трактир был деревянным, как и вся деревня. В посеревших от старости бревнах были прорублены окна, такие же небольшие как и в других деревянных домах. Только в отличии от них, они здесь никогда не открывались и почти не мылись. Между стеклами было целое кладбище насекомых, паутина и прочий мусор, оказавшийся каким-то чудом в этом замкнутом пространстве и валявшийся там уже много времени, почерневшей кучкой на дне окна.
Из трактира донесся громкий голос Вистуса с кем-то о чем-то говорившего. Эту ночь Янт провел именно в этом заведении, как и предыдущие. Сырые кровати, пожелтевшее от старости постельное белье, но еще сохранившее какую-то прочность, скрипучие полы. Все это не особенно радовало юного мага, и он считал дни до того момента, когда он сможет уехать отсюда со спокойной душою. И более не ночевать в этом грязном здании.
Рядом с трактиром ходило несколько кур и петух, кочевавших по деревне в поисках подножного корма. Петух, важно кудахча, прохаживался по траве. Вдруг от неожиданного удара он пролетел с десяток футов. Раздался смех Понэя.