Илло сплёл свои длинные пальцы в замок и задумчиво смотрел на жену из уютного кресла их спальни, где до того читал какую-то книгу, ожидая, по-видимому, её возвращения из ванной. Сегодня он казался задумчивым и печальным весь вечер, начиная с их пути домой и позже, за ужином.
— И? — наконец, нарушила Эрза драматическую паузу, значения которой она не понимала. Не дожидаясь ответа, она приблизилась и подняла руку, намереваясь коснуться волны распущенных персиковых волос и с помощью магического резонанса считать настроение своего эльфа, но Илло отстранился.
— Но только сымитировать. Эльфы зовут эту стихию слезами огня, — с непонятной грустью в голосе вновь заговорил он. — А люди незатейливо называют её кислотой. Долгое время считалось, что род чародеев, носящий эту редкую стихию в своей крови, угас. Редкую и очень, очень опасную по своей сути.
Илло вновь замолчал и как-то рассеянно беспомощно замер, уставившись в никуда, и в этот момент Эрза коснулась его затылка.
— Илло, я думала, ты отгораживаешься, потому что устал, — потрясённо проговорила она, глотнув его эмоций. — Мы же говорили с тобой сегодня днём на эту тему…
Он поднял на неё глаза, полные слёз. Но его голос не дрожал.
— Гилу Арсьенне — носитель этой стихии. И ещё как второй стихии воздуха. Гилу и его брат Эгсо Арсьенне, не так давно прибывшие в Столицу. Какая ирония, верно? В названии его стихии. В том, что именно с ним ты тайно встречаешься вот уже пару недель… — совсем беззвучно, шёпотом закончил чародей.
— Илло! — отшатнулась Эрза. Неприятное открытие укололо её, но настоящая слеза, прочертившая дорожку по щеке эльфа, пригасила гнев. — Ты обещал не шпионить за мной!
— Я не шпионил сам. Я не выходил из Гильдии до вечера и выполнил своё обещание. Но Главе рода Вхархелисов не пристало разгуливать по улицам одной, это может быть опасно, поэтому я попросил обученных охранников присмотреть за тобой, — убитым голосом ответил маг.
Эрза в сердцах развернулась, сделав пару шагов к огромной, покрытой бархатным балдахином кровати, и едва удерживаясь от того, чтобы схватиться за голову и закричать от нелепости ситуации. Но огненная змейка ключей рода Вхархелисов в её душе давно отучила девушку легкомысленно отпускать контроль.
— Илло, какой ты иногда идиот! Как с тобой сложно! — она вновь вернулась к эльфу и дёрнула его за руки, заставляя встать. Обняла высокую тонкую фигуру — Илло, похожий сейчас на неровно и слабо горящую свечу, обвил и обнял её в ответ, не препятствуя более ментальному контакту.
— Ты решила пока не бросать меня? — прошептал он ей на ухо. — Но ты же понимаешь, что я не оставлю всё как есть?
— Ух, какой ты дурак! — перебила его Эрза, уже чувствуя, что Илло собирался сказать дальше. — Я даже его имени не знала, не говоря уж о стихии и прочем. И не встречалась с ним. Мы просто обедали в одно время, и он показывал мне свои рисунки. Вот и всё.
— Это правда? — недоверчиво переспросил эльф, вслушиваясь в эмоции своей жены через их ментальную связь. Эрза старалась не закрывать ни одной мысли, чтобы пригасить паранойю огненного чародея. Илло умудрялся казаться одновременно и опасным, неуправляемым, сильным — и жалким, слабым, раздавленным своими подозрениями и ожиданиями быть брошенным женщиной, которую он боготворил. Этот странный клубок противоречий зачаровывал и манил к себе, в свою бесконечную пропасть янтарных переливов.
— Правда, — она прижала голову эльфа к себе, рассеянно перебирая пряди его волос и задевая кончики длинных ушей. — Так что оставь свои кровожадные планы. Не сомневаюсь, что ты победил бы, какой редкой и опасной стихией он ни наделён, но вас и так мало осталось. Не нападай на ни в чём не повинного эльфа.
Судорожный спазм внутри, наконец, стал слабее, и Эрза облегчённо вздохнула, ощущая перераспределение невидимых энергий в ауре её спутника. Илло всё-таки удержался на краю пропасти, не позволив себе привычно принять как свершившееся самое страшное, но в данном случае ложное. Без постоянного внутреннего давления Ключей рода он справлялся теперь с такими ситуациями почти всегда успешно, да и Эрза старалась помогать как могла.
— Илло, я тебя не брошу и не собираюсь заводить любовников, — она отняла от себя мокрое от слёз лицо эльфа, очертив пальцем острый, исполненный нечеловеческой, иной гармонии профиль. — Я тебя люблю. Не забывай об этом.