...Остановились перед круглой, похожей на люк батисферы, дверью с цифровым замком, электронным опознавателем и двумя полированными штурвалами механических заверток. Мигоа, еще помолодевший с момента принятия решения, положил ладонь на щуп опознавателя, дождался зеленого глазка, решительно крутанул штурвалы.
За плитой люка было сумрачно. Первой внутрь шагнула поэтесса, следом актер. Гельвис не давал себе труда объяснить, какая сила несла его сегодня, несла-несла и вынесла к люку старт-капсулы. Кто-то посторонний пробудился в нем, любознательный и безрассудно смелый, наперед знающий, что сделать и что сказать, пробудился и диктует свою волю, которой так удобно и сладко подчиняться, — словно после перерыва вдохновенно вживаешься в привычный классический образ. А может, легко и просто играешь несколько забытую роль самого себя?!
Мигоа изнутри задраил люк, и тотчас точечные сполохи расцветили весь объем камеры, в которой они очутились. Со всех сторон накатила удушливая волна, в горле запершило, запахло морскими водорослями и раскаленным банным паром, из глаз покатились слезы.
— Глотайте, глотайте! — задыхаясь, приказал ученый. — Расслабьтесь — и вдыхайте, пейте, впитывайте эту пакость, без нее выход не состоится. Профилактика!
Четверть часа барахтались они в едком тумане, то сухом, то кисельно-жидком, то пронизанном электрическим треском. Но вот знойный смерч поглотил туман, подобрал влагу. Три кресла кружком образовались посреди камеры, между ними стоял эмоусилитель, похожий на урну для курильщиков. Ларре мгновенно захотелось курить.
— Прошу. — Мигоа сделал приглашающий жест рукой. — Думайте оба про тот экзамен. Подробнее. С мельчайшими деталями.
Первый раз в прошлое уходили неспециалисты. Тысяча приемов выработана для опытных археонавтов. Кое-что для новичков, которых всегда ведет ас. И ничего — для гостей, гостей в Минус Эре не бывает. Здесь и это правило нарушено. Сколько сразу нарушений в твоем послужном списке, доктор!
Головы гостей откинулись, коснулись назатыльников кресел. Черные диски присосались к вискам, породили над раструбом «урны» мозаику отрывочных изображений. Наголо бритый Зенон Перегуда... Мощеная дорожка в саду — трещины в асфальте вывязались в скачущие стихотворные строчки, словно бы читающий выуживал их прямо из каретки тайпа, а сам в то же время несся по саду... Зыбко и неотчетливо — сидящая на подоконнике зеркальноглазая Нана (Ларра насмешливо хмыкнула)... Длинный стол под красным сукном с чернильными кляксами в форме Большой Медведицы... Снова трудночитаемые трещины в асфальте... Высокая коричневая дверь с овальным эмалевым номером 24, эмаль у левого шурупа отбита... Внезапно прорезался звук — юношеский тенорок длинными периодами гнал поэму о рыцаре и прекрасной даме, чуть грассируя, взлетая, без петушиной фальши, до немыслимой, почти исчезающей для слуха высоты, и напевно опадая до баса или интимного шепота... Опять садовая дорожка, устланная почему-то дубовым паркетом... И как в испорченном телевизоре замелькали подряд кадры: Перегуда-стол-стихи-Нана, Перегуда-дверь-сукно-паркет, рыцарь-дорожка-Перегуда...
— Довольно, — остановил Мигоа, постукивая по краю эмоусилителя костяшками пальцев. — Психокоординаты обозначены, поле поиска локализовано, настроимся.
Он обратил глаза к потолку:
— Мэрфи! Ставьте на резонанс. Тридцать четвертый год Минус Эры, второе августа. Режим посещения, без расстыковки с нашей реальностью. Контакт полчаса от резонанса, с принудительным разрывом по команде... Все!
Назад, в юность, подумал Гельвис. Полчаса контакта с самим собой. Много ли можно успеть за полчаса? Думать об этом не следовало: над эмоусилителем немедленно обрисовались два Гельвиса, отличающиеся друг от друга возрастом и удивленно взирающие один на другого.
— Обязан предупредить, об этом почему-то принято забывать... — Мигоа снял с рубашки серебряный значок, подышал, потер рукавом, спрятал в нагрудный карман. — Наши устройства гарантируют спуск в Минус Эру без всяких хроноклазмов, этого пýгала изобретателей Машины Времени. Но мы отнюдь не зря называемся Институтом Времен. При прямом контакте с одноименным субъектом сиювекового периода, проще говоря, с самим собой, возможен пресловутый «перенос сознания», а также частичное или полное соскальзывание археонавта в одно из параллельных времен. Мы только начинаем этим заниматься. Поэтому строжайшее указание для любого сотрудника сектора: не делать в прошлом ничего такого, что может привести к переносу. Мы не знаем, чего именно не делать, стараемся избегать контакта...