— Волосы покрасила, — нашелся он, наконец. — Раньше ты не была брюнеткой.
Все-таки за пять лет, что они не виделись, Марина действительно стала другой. Она стала ярче, эффектнее, настоящая светская львица. Впрочем, все светские львицы выглядят так, словно их скроили по одному лекалу.
— Ты здесь остановилась?
— Да, я всегда останавливаюсь в «Кемпински», когда приезжаю в Питер.
«Могла бы позвонить», — чуть не вырвалось у него.
Нет, не могла. Не звонят бывшему, устроив свою личную жизнь. О том, что Марина удачно вышла замуж, он слышал. Краем уха, вскользь. Друзья в его присутствии старались не распространяться о ее жизни.
— Ты торопишься? У тебя дела?
— Были дела, но теперь я совершенно свободен, — сказал он с некоторой долей мстительности.
Посмотрим, как она будет выкручиваться — сама ведь его остановила, могла просто пройти мимо. Но Марина, как ни в чем не бывало, направилась к плюшевым креслам. Заметила, что Артём в нерешительности стоит на месте, и поманила за собой.
Официант возник сразу, как только они присели за столик.
— Ты за рулем?
Артём отрицательно покачал головой.
— Тогда нам…
Дальше последовало что-то очень сложное на испанском, но официант понимающе кивнул. На его лице даже проскользнуло нечто похожее на уважение.
— Чем занимаешься? — поинтересовалась Марина, когда они остались одни.
Про личную жизнь спрашивать не стала, кольца на правой руке нет — и так все понятно. Хотя, что понятно? Сейчас отсутствие кольца ничего не значит.
— Ничем особо интересным, — усмехнулся Артём.
— И все же.
«Пять лет не виделись. Если так интересно как я живу, могла бы и позвонить».
— Гуляю с туристами по подворотням, лазаю по крышам, спускаюсь в подвалы.
На столике появились два бокала, формой напоминающие тюльпан. Херес. Наверняка, довольно дорогой.
— За встречу.
Марина подняла бокал за ножку и тут же опустила обратно — в ее сумке зазвонил телефон. Мельком взглянув на номер, она выключила аппарат.
— Я тебя не задерживаю?
Она покачала головой.
— Ерунда, подождет.
Марина быстро опустошила бокал и теперь задумчиво крутила его за ножку.
— А ты как живешь? — спросил Артём, чтобы разрядить повисшее между ними молчание.
— Ужасно, — усмехнулась она. — Пытаюсь вникнуть в премудрости бизнеса. Но мое искусствоведческое образование пасует перед биржевыми индексами, процентами оборота, технологическими линиями, поставками сырья и прочей гадостью.
Херес сделал свое дело, беседа приняла более непринужденный характер.
— Общаешься с кем-нибудь из нашей компании? — спросил Артём.
Марина напряглась.
— Почти нет.
Она повернулась и махнула рукой официанту. Слишком быстро и неестественно. Простой вопрос, только почему он вызвал затруднение?
Второй бокал опустел быстрее первого.
Иногда она словно задумывалась о чем-то своем, забывая о присутствии Артёма. А потом, спохватываясь, мило улыбалась. Не ему, а словно сквозь него.
Опять зазвонил телефон. И опять она сбросила звонок.
— И все-таки мне пора, — сказал Артём поднимаясь.
— Нет! Без ужина я тебя не отпущу. Пошли в ресторан.
Марина поднялась, чуть не уронив кресло.
Он хотел ответить резко — ну какой ресторан? — но сдержался в последний момент. Он прекрасно знал, что за публика собирается там по вечерам, был как-то приглашен на ужин благодарными клиентами. Для этого ужина пришлось разориться на рубашку от Ральфа Лорена и одноразовые ботинки. Одноразовые потому, что кроме этого раза он их никуда больше не надевал. Хорошо, хоть костюм Кирилла подошел — тот как раз недавно купил для какой-то зарубежной конференции. Но и в «Лорене» Артём чувствовал себя Золушкой, занявшей на балу чужое место. Сейчас же на нем были кроссовки, рваные на коленях джинсы и футболка с «зенитовской» стрелкой.
— Не сегодня.
— Да пошли они все! — выругалась Марина, поняв, о чем он.
Но Артём стоял, не двигаясь.
— Ладно, — пробормотала она и, подозвав официанта, дала указания. Тот наклонил голову показывая, что все понял.
— Идем. Поедим в номере.
Она резко развернулась и направилась к лифту, ни разу не оглянувшись — наверное, привыкла, что ее слушаются беспрекословно.
Немного помедлив, Артём двинулся следом. Уже у лифта он почувствовал взгляд в спину. Пристальный, недобрый. Оглянулся, но никого не увидел.