Мужчина работал вместе с отцом. Часто бывал у них дома, этому все были рады — балагур, а смех не частый гость в их доме. На правой руке у него остались только большой палец и мизинец. Три остальных отхватило ленточной пилой. Когда это случилось, бледный подмастерье растерянно протянул ему три пальца. «Отдай собаке», — ответил он, так потом рассказывали.
В этой правой руке было что-то неприличное, что притягивало девушку, завораживало ее. Однажды, заметив, как неотрывно она смотрит на его пальцы, он сказал: «Я могу сделать ими все, для чего требуется правая рука». Она покраснела. С этого момента он всегда устраивал так, чтобы остаться с ней наедине. И каждый раз доводил ее до смущения разными непристойностями. Она была любопытная девушка. Не потребовалось долго уговаривать ее встретиться с ним в воскресенье после церковной службы в леске. Он хотел ей кое-что показать, чего она никогда не видела. Настолько наивной, чтобы подумать, будто речь идет о редкостном грибе, она не была.
Но сейчас, когда он свернул на лесовозную дорогу, уводившую с просеки в чащу, у нее с испугу забилось сердце. И когда они дошли до лесосеки, где земля была усыпана свежими опилками и он предложил ей сесть рядом с ним на поваленную ель, она сказала: «Лучше я пойду назад». Однако не оказала ему сопротивления, когда он начал лапать ее своей мозолистой клешней. Она не издала ни звука и тогда, когда он набросился на нее. Закрыла глаза и ждала, пока все кончится.
Когда она привела в порядок одежду и перестала плакать, он проводил ее до опушки леса. И отправил оттуда домой. «Ты об этом никому ничего не расскажешь», — повторил он в сотый раз. Он мог бы и не говорить этого. Эльвира Берг никогда не рассказала бы о случившемся ни одному человеку.
У нее только недавно начались месячные. И когда они вдруг не пришли, она не придала этому никакого значения. В мае ее вдруг стали мучить головокружения. Потом появилась тошнота. В июне мать привезла ее в Констани к врачу, которого знала еще по своему первому браку. Эльвира была на четвертом месяце беременности. Ее отвезли в один приют, в кантоне Фрибур, и оставили на попечение монашкам. Те уже имели опыт в подобных случаях. В ноябре Эльвира произвела на свет здорового мальчика. Сестры-монашки дали ему имя Конрад. В честь святого Конрада, бывшего в девятом веке епископом Констанца.
С января 1933 года для Эльвиры началась самостоятельная жизнь во французской Швейцарии. Ее взяли в одну семью в Лозанне, где она за карманные деньги работала служанкой. Конрад остался под присмотром матери Эльвиры. Его выдали за внебрачного ребенка Анны, старшей сестры Эльвиры. Деревенские сплетницы пощады не знали.
Анна была дочерью от первого брака матери с одним парикмахером из Констанца, он погиб в июле 1918 года на берегах Марны. Она носила фамилию своего отца — Ланг, ей было девятнадцать, и она училась на медицинских курсах в Цюрихе. Только в сочельник 1933 года, во время ее первого приезда в Базадинген в том году, она узнала, что годовалый Конрад слывет в деревне за ее внебрачного ребенка. Той же ночью она уехала назад. Но свою угрозу рассказать всему миру, об истинном положении вещей она так и не выполнила. Через два года Эльвира опять забеременела. На сей раз от «месье», главы семьи, где она прислуживала. Симптомы были ей уже хорошо известны, и она была полна решимости не допустить на сей раз появления ребенка. Она поехала к своей сестре, которая уже училась на последнем курсе и должна была вот-вот получить диплом медицинской сестры. Когда Анна поняла, о чем ее просит Эльвира, она с возмущением отказалась. Но Эльвира развила в себе талант добиваться того, что ей втемяшилось в голову. На следующий день сестра согласилась помочь ей.
За время учебы Анна дважды присутствовала на прерывании беременности. И подумала, что сумеет сделать это сама. Она тайком принесла из клиники инструменты, которые остались у нее в памяти от виденной операции. Положив Эльвиру на пружинный матрац в своей мансарде и анастезировав ее полбутылкой сливовицы, она приступила к делу. Все закончилось полной катастрофой. Эльвира потеряла уйму крови и не выжила бы, если бы в самый последний момент Анна не вызвала «скорую помощь».
Эльвира Берг пробыла в больнице целый месяц. Когда ей сказали, что у нее никогда больше не будет детей, она вздохнула с облегчением: «Слава богу!»