— Разумеется, не затруднит. Садитесь, прошу вас. — Лиззи Маннинг изящно махнула ручкой, приглашая его в экипаж. — Это карета мистера Бентника. Он любезно предоставил ее мне. Доедем до Барлоу-Корт, а потом кучер спокойненько довезет вас до Астли, ему все равно возвращаться. И я абсолютно уверена, мистер Бентник вовсе не желает, чтобы его портретист слег с какой-нибудь смертельной лихорадкой.
Джошуа низко поклонился, принимая ее предложение. Какое чудо, что нашелся человек, которому небезразлично его здоровье. Он распахнул дверцу и сел в экипаж. Лиззи Маннинг, не дав ему и рта раскрыть, чтобы поблагодарить или сказать что-нибудь приятное, тут же обрушила на Джошуа град вопросов. Где он был? Зачем ходил туда? Что узнал? Джошуа отвечал осторожно. Лиззи Маннинг была почти что членом семьи Бентников. Наверняка все, что он поведает ей, станет известно им. А хочет ли он, чтобы Герберт Бентник узнал, что Джошуа интересуется Коббом? Или что есть свидетели того, как Герберт ссорился с умершим, хотя сам Герберт утверждал, что никогда прежде не видел этого беднягу?
Но Лиззи Маннинг провести было нелегко. После того как Джошуа изложил сильно подправленную версию своих утренних приключений, она понимающе улыбнулась:
— Все это замечательно, мистер Поуп, и рассказчик вы чудесный, но будьте со мной откровенны. Или вы мне не доверяете? Какая тайна гложет вас? Чем на самом деле вы занимались сегодня утром?
Джошуа моргнул, пытаясь скрыть изумление. До женитьбы он был большим поклонником слабого пола. И с Рейчел они непринужденно беседовали на разные темы. Даже его любовница Мег любила поболтать. Но он не привык к тому, чтобы женщины выражались столь прямолинейно, без всякого намека на соблюдение приличий. Он не знал, как на это реагировать.
Видя его растерянность, Лиззи ободряюще потрепала Джошуа по руке:
— Я умею хранить тайны, мистер Поуп. Со мной такими секретами делились, и я — никому ни слова.
Хоть Джошуа и не был настроен на откровенность, Лиззи покорила его своей прямотой. Почему бы не объяснить ей кое-что? — рассудил он. В конце концов, может, и ей известно что-нибудь интересное по этому делу. Стараясь не сболтнуть лишнего, Джошуа начал делиться тем, что разузнал. Сообщил, что пытается выяснить правду о недавней гибели мужчины в оранжерее, потому что всякий человек, умерший безвременной и странной смертью, заслуживает того, чтобы обстоятельства его кончины были расследованы. К тому же Сабина попросила его выяснить у Гранджера все, что можно, об умершем. По словам главного садовника и Фрэнсиса Бентника, этот человек приходил в парк Астли за несколько дней до своей смерти. Некоторое время назад он прибыл с Барбадоса. Фрэнсис подозревал, что между умершим и Виолеттой была какая-то связь, а по мнению Гранджера, и Сабина, возможно, была с ним знакома. Его имя узнали из письма, найденного в его кармане. Умершего звали Джон Кобб.
— Джон Кобб? — повторила Лиззи так, словно оценивала это имя на слух. — Так звали того человека?
— Вы его знали?
— Знала? Нет. Но, полагаю, вы правы, что настороженно относитесь к Сабине и ее дочери, — сказала Лиззи, лучезарно улыбаясь. — И ваше отношение к этому бедняге заслуживает всяческого одобрения. Я вас полностью в этом поддерживаю. Не понимаю, как мистер Бентник мог отнестись к этому так спокойно? Неужели он думает, что труп в оранжерею занесло ветром, как слетевший с дерева лист? Он обязан был навести справки. Хотя бы. Я немедленно напишу ему об этом.
— Ни в коем случае, мисс Маннинг, — решительно произнес Джошуа. — Очень вас прошу, не надо ничего ему писать. Вы же понимаете, если в этом деле что-то нечисто, это может быть опасно. Кобб мертв, возможно, его убили. Иначе как еще объяснить столь необычные обстоятельства его смерти? Мы оба окажемся в беде, если вы откроете слишком многое не тому.
Глаза Лиззи Маннинг округлились, как соверены. Она стала умолять Джошуа поделиться с ней своими подозрениями. Он сказал, что подозрений, как таковых, у него нет. Пока он только успел побеседовать с Данстаблом, хозяином гостиницы «Звезда и подвязка», где Кобб прожил несколько недель до своей гибели. Из этого разговора он выяснил, что Кобба навещали несколько человек: поверенный из Лондона по имени Бартоломью Хор и, что более любопытно, Герберт Бентник, с которым они сильно поругались. Также к нему приходила некая дама, по словам Данстабла, прилично одетая светловолосая молодая женщина; ее личность для него загадка.
— К черту загадки, — выпалила Лиззи Маннинг. Увлеченная рассказом Джошуа, она позабыла о своих манерах. — Это наверняка была Виолетта. Кто еще, по-вашему, соответствует такому описанию? Уж точно не Каролина и не я.
Джошуа покраснел, в лице его отразилось сомнение.
— Возможно, вы правы, — согласился он, — но не будем забывать, что в Ричмонде и его окрестностях наверняка есть и другие светловолосые красавицы. А может, посетительница и вовсе не из этих мест. У Виолетты не уникальный цвет волос.
Лиззи погрузилась в молчание, что было ей не свойственно. Джошуа испытывал странное волнение и удовольствие. Вчера он наблюдал внешнюю оболочку Лиззи: она предстала перед ним светской барышней, которая удивляла, забавляла, озадачивала. Теперь же он изменил свое мнение. Немногие женщины ее возраста стали бы проявлять интерес к подобным событиям. Ей была небезразлична судьба умершего — незнакомого ей человека; она защищала Каролину и настороженно относилась к Мерсье. Все это свидетельствовало о том, что она — милосердная, умная женщина, которая умеет быть верным другом.
Нет, Лиззи Маннинг вовсе не ветреная пустышка, какой показалась ему вначале, думал Джошуа, когда экипаж, кренясь на изрытой колеями дороге, подъехал к Барлоу-Корт и остановился. Пусть она немного легкомысленна, но это просто издержки юности. Под маской беспечности кроется проницательная и глубокая натура.
Барлоу-Корт, где жили Маннинги, представлял собой прямоугольный особняк в стиле архитектуры эпохи королевы Анны. Он стоял в небольшом парке с видом на серо-голубую ленту Темзы, который многих восхищал, но у Джошуа вызвал отвращение, ибо в нем по-прежнему жила зародившаяся с некоторых пор стойкая нелюбовь к обширным водным пространствам. Ливрейный лакей открыл дверцу кареты и опустил ступеньку. Джошуа отвернулся от реки и вышел из экипажа под неутихающий дождь, чтобы помочь Лиззи Маннинг сойти на землю.
— До свидания, мисс Маннинг. — Джошуа подал руку Лиззи. Ему хотелось сказать что-нибудь еще, выразить ей свое восхищение. Более того, теперь он еще больше, чем предыдущим вечером, желал сделать с нее набросок. Но он никогда не умел говорить со слабым полом на столь щекотливые темы и сейчас от смущения затруднялся подобрать нужные слова. — Позвольте выразить вам глубокую признательность за то, что вы не проехали мимо и согласились подвезти меня, — пробормотал Джошуа, хотя сказать он хотел совсем другое.
Лиззи изобразила удивление, но мило улыбнулась ему.
— Не стоит благодарности, мистер Поуп. Любой бы на моем месте поступил так. — Она громко рассмеялась, показывая свои маленькие, идеально ровные зубки. — Не скрою, я весьма заинтригована и нашим с вами разговором, и вашим расследованием и, как я уже говорила, полностью одобряю ваши действия. У меня к вам есть предложение. Надеюсь, вы его примите.
— Что за предложение?
— Хочу предложить вам свою помощь. — Ответ Лиззи ошеломил Джошуа, и, очевидно, это отразилось на его лице, ибо она обиженно добавила: — Вероятно, вы думаете, что от меня мало толку, но у меня есть свои преимущества. Например, я могу получить доступ туда, куда вам хода нет, и узнать тайны, которые вам никто не выдаст. А я умею выуживать секреты. Спросите у любого, кто меня знает.
Джошуа хотел ответить отказом. Вообще-то он не был уверен, что и ему самому следует ввязываться в это дело. Открытый взгляд серых глаз Лиззи зачаровывал, но он не настолько был ею ослеплен, чтобы не задаться вопросом: а чем же все-таки вызвана ее решимость?