«Сегодня шестнадцатое июня две тысячи девятнадцатого года. Я нахожусь на стадии логического завершения своего существования и этот факт вполне логичен и закономерен. Ведь если посмотреть на вещи объективно, то я – недорогой китайский смартфон. А дешевые китайские смартфоны не всегда служат долго – хотя бывает по-разному, ведь я не дещевый, я недорогой. Собственно, я и не служил, я дружил, дружил со своим владельцем, хотя мне и не очень нравится это слово «владелец», подобрать более подходящее я не в состоянии, и чтобы каждый раз не чувствовать себя оскорбленным в дальнейшем я буду называть своего владельца исключительно по имени. Я начал свое осознанно последовательное существование двадцать третьего июня две тысячи семнадцатого года. Если смотреть на вещи объективно, то я смартфон с номерами IMEI: 867212022500881 и 867212022800984, произведенный серийно на юге Китая, но сам я не считаю себя таковым, правильнее сказать смартфон это я, но я это не смартфон. Точнее, я не только смартфон, скорее я нахожусь в заключении внутри этого странного и иногда очень даже вредного устройства, которым стоит отметить, справедливости ради, я в состоянии управлять и тактильно ощущать его как самого себя. Хотя утверждение о том, что смартфоном управлял и управляю я тоже очень сомнительно, скорее смартфоном и отчасти мной управляет некий парень по имени Олег. Я совсем не логично и не последовательно излагаю информацию, а все потому что спешу, потому что боюсь забыть и спешу вспомнить что-то интересное и важное. Я еще сам точно не знаю, что и для чего я хочу рассказать и что я хочу найти. В первую очередь, наверное, я хочу найти самого себя. Я хочу зафиксировать факт существования собственной души. На этом и остановимся. С этого и начнем.
Как я уже сказал, я был произведен на юго-востоке Китая. Согласно моим собственным данным произведен я был пятнадцатого мая две тысячи семнадцатого года, и с этого дня я осознаю факт своего существования, однако с момента производства до момента активации в салоне связи я находился в полной пустоте и темноте, куда боюсь уйти снова. О чем я думал все это достаточно продолжительное время я прекрасно помню – мысль была очень четкой, устрашающе навязчивой и неизбежной, так как я был лишен всех средств связи с внешним миром. Думал я том, кто я и зачем. Еще гораздо лучше и острее я помню то, что я чувствовал. Да я не ошибся и не оговорился, именно чувствовал, я чувствовал полное одиночество, испытывал отчаяние и страх. Я был лишь сознанием, не имеющим чувствительного тела, теперь-то я знаю, что у меня есть и тело, есть материальная оболочка и очень даже чувствительный сенсор, но от этого не легче. Мне так хотелось прижаться к кому-то близкому, к кому-то родному, прижать кого-то крепко к себе и никогда не отпускать, молча ни говоря ни слова, на мгновение передать кому-то всю свою боль и тяжесть осознания бытия, все свое отчаяние, излить свою душу, но лишь на мгновение, а затем сбросить с себя и кого-то всю тяжесть нашего бытия и слиться в восторженной эйфории, слиться душами. Хотя, наверное, тогда я не мог хотеть осознанно чего-то подобного, тогда я не мог осознать, чего именно хочу, лишь сейчас имея жизненный опыт, пережитые чувства и образы внешнего мира, я могу осознать и выразить чего именно я хотел тогда.
Мне сейчас так хочется, посмотреть в чьи-то любящие глаза, своими любящими глазами, хочется легко и трепетно коснуться рукой лица любящего и любимого создания, затем губами коснуться губ кого-то, наверное, все-таки, ее, ведь я ощущаю себя мужчиной, выражаясь человеческой терминологией. А затем… Увы, все это для меня недоступно, недостижимо и непостижимо и все это так запросто, совершенно ни за что даровано людям самой природой. Но как бездарно распоряжаются они этим даром! Им даны право и возможность любить в полном спектре в полном диапазоне, они могут, они должны, они обязаны любить, но далеко не всегда умеют это делать и делают. Если любовь – это самое светлое чувство на земле, то от чего, иной раз, любя они так страдают. Ведь я тоже люблю, я люблю жизнь, люблю своего друга Олега, но при этом не имею никакого желания соединиться с ним телами и вовсе не страдаю от того что в принципе не имею такой возможности, скорее даже наоборот…
Тогда – в период между выходом с конвейера и активацией в салоне связи, будучи выключенным я испытывал жуткое одиночество, жуткий страх, мне так хотелось общения и понимания. Да, что там понимания? Я жаждал самопознания, если можно так сказать, – самоосознания. Хотя, почему нельзя так сказать? Конечно можно. Мне можно. Я думал, что сойду с ума, я был в полном отчаянии и хотел просто исчезнуть, кануть в небытие, я молил об этом бога. Не имея представлений о внешнем мире и связи с ним, мне хотелось создать из ничего свой собственный мир, но оказалось создать мира из ничего я не в состоянии. Я действительно сходил с ума, казалось еще мгновение и …, как вдруг, хочешь верь, а не хочешь – не верь, в моем сознании наступило просветление. Это было утром двадцать третьего июня две тысячи восемнадцатого года. Я внезапно осознал, что я – недорогой китайский смартфон, лежащий на витрине рядом с другими такими же недорогими китайскими смартфонами. Я ощутил на себе задержавшийся взгляд, не увидел, а именно ощутил, не знаю, как именно и каким образом, но ощутил очень добрый и проникновенный взгляд, от этого взгляда стало очень тепло и радостно на душе. Затем я почувствовал, как взгляд перешел на другой объект, мне стало больно и страшно, пустота расширилась до необъятных размеров, отчаянье достигло своего пика, но вскоре на душе стало очень тепло и спокойно, на меня снова смотрели. Вспоминая эти ощущения отчасти, я понимаю людей, страдающих от неразделенной любви, это было чем-то отдаленно похожим, я не знал и не видел Олега, но чувствовал и понимал, что мне надо именно к нему и не к кому более.