– И ты хочешь со своими братьями здесь надо мной надругаться?
– Ты слишком дерзка! Ты дерзишь мне здесь, в помещении для убийств чести?
– А это помещение для убийств чести?
– Ну да! Сейчас я тебе задам так, что кровь польётся… – но Сорайя в ответ грозно замахнулась ритуальным томагавком для убийства
– А после надругательства ты бы меня всё равно убил? Вместе с Ясмин?
– Естественно!
– И над ней вы надругаетесь тоже?
– Ха-ха! – утвердительно засмеялся Абдулла, похоже, что боль у него начала проходить, а Сорайя в ответ заорала: – Настало время менять ритуалы!
И тут же – внутренние часы не подвели Сорайю – помещение стало наполняться дымом. У Абдуллы отвязно заверещал смартфон. Вскоре раздалась дробь скачущих по лестнице сверху вниз мужских ног, и в их дверь забарабанили. Закашлявшись от дыма, Абдулла открыл дверь.
– Что у вас тут происходит?
– Что эта неверная замутила?
– Давай порезвимся с ней и с её сумасшедшей сестрой!
– Откуда здесь столько дыма?
– Да бабы пекут что-то у нас в доме на кухне, небось, забилась вентиляция, и к нам нанесло, – небрежно ответил Абдулла, нажал кнопку проветривания, и заверещал моторчик. – Вы под дурью?
– А ты как думал? – задиристо ответили ему, пока двое мучеников обступили закованную в кресле Ясмин и начали её трогать, а ещё трое обступили Сорайю, и начали дёргать её, она же молча отбивалась, пока палачи усмехались и посмеивались.
– Вы же по вашей религии попадёте в ад, – ударив одному по рукам, сказала Сорайя, на что тот ей закатил пощечину.
– Не тебе решать, неверная! Мы – мученики-смертники! Добровольные самоубийцы! И да прославится наш Господь!
– И вы точно намерены идти по своему пути? – витиевато вопросил Абдулла.
– Точно, точно, – проворчали в ответ ему.
– Вам себя не жалко? – спросила Сорайя М.
И готовящиеся принять мученичество добровольной смерти ей ответили:
– А что ещё делать?..
– Зато теперь нам можно всё.
– Наша грядущая жертва смоет все грехи.
– Мы попадём в рай.
– Сейчас мы можем делать что хотим.
– Гурии нас уже ждут на том свете.
– А-а! – закричал один, и все оглянулись, заметив движение ноги Сорайи, и как один из её обидчиков схватился за пах.
– Как ты смела, неверная, ударить мученика-смертника? – раздались крики, и нож в руке одного из них уже нацелился на шею Сорайи, как вдруг из-за полотенец и тряпок в дальнем углу помещения раздался пронзительный призыв к молитве – тот призыв, который каждый из них слышал несколько раз на дню.
Из-за балдахинов и гамаков выдвинулись четверо в разнокалиберных широкополых одеждах, медленно, воздев руки. Мученики-смертники повернулись на призыв, а Абдулла вздрогнул: одеяния приближавшихся незнакомцев показались странно знакомыми, и мелькнула мысль, что это жулики, замотавшиеся тканями из тех, что висели повсюду в помещении для ритуальных жертвоприношений провинившихся женщин всесильному создателю мира.
– Да благословит вас господь и приветствует! – возгласил странным голосом робота, похоже, главный из этих пришельцев, смуглый узкоглазый парень.
– Да благословит, – нестройными грубыми голосами роботов откликнулись остальные незнакомцы.
– Кто вы? – спросил Абдулла.
– Мы – служители нашего общего господа, пришельцы из далёкой страны, где исповедуют одну с вами веру.
– Как вы оказались в этом помещении?
– Только и единственно силой молитвы.
– Подойдите ближе, о, пришельцы, – попросил Абдулла. – Давайте вознесём нашу молитву вместе!
Абдулле вся это явление пришельцев казалось подозрительным, как и они сами. Действительно ли голос идёт у главного пришельца из живота, или то только иллюзия? И что за странная жестикуляция кистями рук? Он что-то нажимает? Какие-то кнопки?
– Господи, о, господи, – начали подпевать друг другу все четверо приближающихся чужаков, причём один медленно двигался к группе смертников с Ясмин, двое других – к группе с Сорайей, и главный, смуглый, направлялся к Абдулле.
– Я хочу дать тебе божье благословение, – улыбаясь, всё тем же странным механическим голосом с непонятным акцентом, сказал смуглый, глядя прямо в глаза Абдулле, а Абдулла вдруг заметил, что в руке у него что-то блестит, и что звук идёт – не изо рта, а как раз из этой руки.
– Шайтан! – закричал Абдулла, и ударил по руке Виктору Цою. Смартфон вырвался, и, сделав несколько кульбитов, упал на пол, и от него отлетела задняя крышка. Мученики-смертники, несмотря на всё наркотическое опьянение, схватились за пистолеты и ножи за поясами.