Лишь чутье, звериный нюх хищника, удержало Вульма от рокового, седьмого шага. Замерев с поднятой ногой, смешной, похожий на цаплю, он вертел головой, не понимая, почему остановился. И все-таки – стоит ему опустить ногу на пол, на край тарели, инкрустированной перламутром… Отверстие в стене? Да, кажется, так. Скрытая пружина? Стрела? Возможно.
Вульм доверял своему чутью.
Он вернул ногу назад, на прежнее место, и услышал, как ревет Хродгар.
Под великаном обвалился пол. Тайный механизм привел в движение плиту, на которую ступил безудержный в своем ликовании Хродгар, и северянин с воплем рухнул вниз. В последний миг он успел обеими руками вцепиться в край люка. Вульму хорошо были видны могучие плечи и голова Хродгара. Сейчас он подтянется, выберется наружу…
Ничего не получалось. Казалось, к ногам Хродгара подвесили две наковальни. Стальные мышцы грозили лопнуть от напряжения, капли пота градом катились с багрового лица, но великан не сдвигался ни на йоту. Взлетев на опрокинутый сундук, гримасничал подлец-голем. Хватая мелкие монеты, карлик швырял ими в Хродгара, висящего над бездной, но, к счастью, промахивался.
– Вульм! На помощь!
Стоя, где стоял, Вульм раздумывал. Что знают двое, знает свинья. Остаться единственным человеком, кто побывал в пещере Смеющегося Дракона и вернулся с добычей? Неплохая перспектива. С другой стороны, совсем недавно он готов был назвать Хродгара другом. И что? Случается, друзья погибают. Неосторожность, глупое стечение обстоятельств. Нигде не сказано, что друзья обязаны гуськом следовать в пекло…
– Скорее!
Хродгар в прошлом дважды спасал жизнь Вульму. Возвращаться вдвоем, с безумно ценной добычей – безопасней. Пусть повисит, ничего с ним не станется. Надо все взвесить, самым тщательным образом. Настоящая дружба – именно такая, она требует подкрепления чувств расчетом. Иначе, как гнилая веревка, она не выдержит веса двух человек.
– Да что же ты?!
Чудовищным усилием Хродгар сумел приподнять себя на дюйм – и, не удержавшись, полетел в пропасть. Эхо его хриплого вопля металось по пещере, не желая стихать. Чудилось, что великан летит не в глубины подземелий, где его ждут демоны, а по-прежнему пляшет здесь, счастливый от обретенного богатства.
Вульм вздохнул, довольный тем, что судьба решила за него, и услышал смех. Смех рос, ширился, превращался в хохот, поглощая крик гибнущего Хродгара. Слышалось в нем удовольствие, искреннее и нечеловеческое. Вторя смеху, скакал на сундуке голем. В поисках источника звука Вульм завертел головой – и заметил, как шевельнулась куча золота в пяти шагах от него. Изогнулась золотистым боком, блеснула чеканной чешуей. Парой кровавых углей сверкнули два рубина, с интересом вглядываясь в непрошенного гостя. Сплелись цепи от люстры, с силой ударили о слоновую кость. Пять кинжалов сцепились рукоятями в какую-то противоестественную гроздь – кривые, заточенные «на иглу» клинки скрежетнули о камень, оставляя глубокие борозды.
Смеющийся Дракон был здесь с самого начала.
Он окружал Вульма со всех сторон. Мощное тело возникало и исчезало. Сокровища двигались, меняли очертания, жили отдельной, ужасающей жизнью. Глаз-рубин, глаз-топаз, глаз-алмаз. Коготь-меч, коготь-нож; чешуйки-монеты. Шипастый наконечник хвоста – булава военачальника, чье имя угасло в веках. Сундук-пасть. Балдахин-крыло. Клыки единорогов и маммутов. И вновь – золото, серебро, алмазы…
Когда, забыв о ловушках, Вульм сломя голову кинулся к двери, путь ему преградила груда одеяний. Запутавшись в плотной, колючей ткани, слепой, оглохший, он упал, забился, кашляя от едкой пыли – и успел почувствовать, как дикая тяжесть наваливается на него, ломает кости и погребает под собой.
Но страшнее смерти был – смех.
– …Раздери меня Бел!
Он обнаружил себя сидящим на камне у входа в пещеру. Сквозь "глазницу" сочился тусклый свет дня. Того же? Следующего? Вульм невольно бросил взгляд на место, где Хродгар заплетал в косицы бороду. Может, он попросту заснул, ожидая, пока северянин закончит свой ритуал? Ему все привиделось?
Но великана в пещере не оказалось. Последнее, что помнил Вульм: убийственная тяжесть, сдавившая грудь – и тихий, издевательский смех. Потом – чернота. Ничто. Изначальный мрак.
Что произошло? Как он попал сюда?
С крайней осторожностью Вульм напряг и расслабил мышцы, вздохнул поглубже. Вроде, ничего не болит, кости целы… Чудо? Магия? А-а, какая разница! Он жив, и это главное! Жаль, конечно, что не удалось прихватить золотишка… Когда искатель сокровищ поднялся на ноги, торба еле слышно звякнула, оттянув плечо.