Но в Лисару он видел родственную душу. В основном все вопросы решались за спиной у юноши и ему остается только подчиняться воли отца. Что ему постоянно приходится носить маску, чтобы никто не видел его звериной пасти, в три ряда усеянной тонкими и острыми клыками, что постоянно ранят его язык. Из-за чего он постоянно облизывает губы. Также Легаре узнал, что юноша ненавидит своего отца за то, что он делает, но вынужден подчиняться. Потому что в противном случае его будут пороть. А также он узнал про пристрастие юного господина к сырому мясу, в особенности свежему, ещё пропитанному кровью своей жертвы.
Однажды ночью Легаре залез по виноградной лозе в комнату Лисару. Охрана на это не обратила никакого внимания, так как парень делал так довольно часто и все считали их с юным господином любовниками. На руку этой теории играла внешность Легаре, который был женственней некоторых наложниц хозяина дома.
– Лисару, ты спишь? – юноша уселся на мраморный подоконник.
– Да, так что говори быстрее, – услышал он бормотание из-под балдахина.
– То, что ты мне говорил сегодня. Ты это серьезно?
Днем юноши как обычно спарринговали. Легаре был слегка вялым, так как ночью ему пришлось зарезать какого-то клеветника, а его охраняли трое бронированных амбалов. Но в каждой броне есть щель, в которую можно засунуть клинок. Но тем не менее бой выдался жарким, отчего юноша не выспался как следует, из-за чего пропустил первую часть разговора.
– И тут я понял. Я убью отца и сбегу. Ты пойдешь со мной? – эта фраза пробилась сквозь звон тренировочных клинков в разум юноши.
– Ты хочешь сделать что? – юноша настолько сильно удивился, что пропустил удар и повалился на песок.
– Ну он меня хочет женить на этой сраной Делевейн. Он жирная, отвратительная и презирает меня. Лучше убить отца и сбежать, чем жить так. Давай, вставай, – Лисару утер пот со лба и протянул руку Легаре.
– Да, я с тобой. Но я знаю способ, как сделать это эффектно. Чтобы все знали, что мы такого не потерпим, – Легаре хищно улыбнулся, утирая кровь с губ.
Через восемь недель состоялось торжество бракосочетания между Лисару и Лафур Делевейн, дочкой одного из самых знатных дворян во всем герцогстве. Праздник вышел на славу, а денег на него было спущено словно на небольшую военную кампанию. Дорогие напитки лились рекой, еды было столько, что до слуг порой доходили всего наполовину съеденные блюда.
– Жена моя, пройдем в спальню, – мягко сказал Лисару, насколько это позволяла ему сделать его слюнявая пасть и золотая полумаска.
– Ну пойдем, уродец, – тучная, словно овца перед стрижкой дама весом под полторы сотни килограммов с трудом встала из-за стола пошла вслед за своим мужем. – Слышь, уродец, – она откусила огромный кусок мяса от ноги жареного кабана, – будешь делать все что я скажу. И не снимай эту маску, ты и без того уродлив и ничтожен.
– Да, жена, – тихо сказал Лисару и посмотрел на шедшего сзади с безмятежным видом Легаре, – все будет как ты хочешь.
Они зашли в богатую спальню, просто завешенную золотом и дорогой тканью. Огромная кровать с балдахином, выполненная из слоновой кости и украшенная золотом и изумрудами, султанатские ковры и благовония, а также золотые кубки, все это было здесь.
– Так, уродец, я буду жить здесь и это все будет моим, ясно? – она ткнула в Лисару костью словно мечом.
– Да, жена, как пожелаешь, но сначала не хочешь выпить этого дорогого вина, что отец приготовил для нас.
– Для меня, – Лафур буквально вырвала золотой графин из рук слуги, – этот праздник для меня и моей семьи. Мой отец просто пожалел таких нищих выродков как вы, – с этими словами она принялась опустошать сосуд с горла.
– Как скажешь, жирный, никчемный кусок вонючего мяса, – ловкими движениями Лисару отстегнул полумаску, как только его жена закончила пить.
– Да как ты смеешь… – Лафур хотела ещё что-то сказать, но её веки уже наливались свинцом.
– Все-таки темные эльфы знают толк в ядах и снотворном, – Легаре пнул храпящую тушу. – Эй, слуги, тащите её в подвал для пыток. Её муж обещал быть с ней нежен, – кровожадно улыбаясь, Легаре положил старшему рабу-гноллу две серебряные монеты в лапу.
Очнулась женщина уже прикрепленная к кривому кресту, а рядом сидел Лисару и точил ножи. В комнате стоял запах крови. Вскоре она увидела, что это пыточная, а её воины лежат на полу в лужах собственной крови. А рядом сидит Легаре и осматривает свои сабли.
– Ну что, женушка, – Лисару встал и улыбаясь во всю пасть, двинулся к Лафур.
– Что ты делаешь, грязное животное! Если мой отец узнает…