ГЛАВА 5
Семь лет после дня "Ч"
Торжества по случаю празднования седьмой годовщины победы над Россией и установления мирового господства обещали быть пышными. В каждом большом городе, небольшом городишке и даже в маленькой деревушке были намечены праздничные гуляния с пышным фейерверком в конце. Американцы всегда любили фейерверки. Эта любовь имеет под собой вполне объяснимую теорию. Ведь на территории США никогда не было войн (не считая гражданской, конечно). Поэтому американский народ счастливо избежал тех колоссальных разрушений и не видел своими глазами той горы трупов, которую видела, например, Россия. Именно поэтому россияне даже в четвёртом послевоенном поколении испытывали неприятный озноб на коже и какую-то необъяснимую тревогу во время фейерверков и салютов. Наверное, гены, перешедшие к внукам от дедов, говорили:
- Грохот орудий - это не к добру! Вспышки - это смерть, несущаяся к тебе издалека со скоростью снаряда.
Америка тоже много воевала. Но только на чужой территории. И поэтому мирное население Америки ничего о настоящей войне не знало, руки-ноги своих и близких из развалин не вытаскивало, глаз, иссушённых выплаканными слезами, не имело. Ну, и воспринимало фейерверки спокойно, как катание на карусели.
Особые торжества, конечно, должны были состояться на лужайке Белого дома. Гости начали собираться к назначенному часу, и вскоре вся лужайка была заполнена высокопоставленными лицами, офицерами высшего эшелона и дамами, как водится пришедшими продемонстрировать свои наряды. Президент, кстати получивший по случаю победы над Россией бонус в виде ещё двух президентских сроков, двигался по лужайке в сопровождении группы охранников и приветствовал собравшихся лично, чокаясь с ними бокалом шампанского. Но время неумолимо катилось к той отметке, на которой необходимо было по протоколу начинать официальную часть. Поэтому президент поздоровался персонально с четой нефтяного магната, который даже в условиях повышенной радиации организовал работу по восстановлению нефтяных скважин на российском севере и начал уже качать нефть на побережье, где она перекачивалась на танкеры и увозилась на переработку в США.
Раскланявшись с четой, президент направился к трибуне. Вот президент уже на трибуне. Лужайка постепенно затихала, всё внимание устремилось на трибуну. Президент обвёл взглядом собравшихся, слегка притормозив его на своей семье. Его жена, 14-летний сын и две дочурки шести и четырёх лет с восхищением смотрели на своего папу.
"Это самое дорогое, что есть в моей жизни, - подумал Президент, с нежностью глядя на свою семью. - Но время идёт - надо начинать".
- Семь лет назад, - начал президент, - мы приняли важное и единственно правильное решение. Россия никогда бы не приняла западных ценностей. Это были варвары, которые всегда были угрозой для западного сообщества. Их ни при каких обстоятельствах нельзя было заставить поделиться теми несметными природными богатствами, которыми они владели. Все наши попытки рассорить их со своими союзниками неизменно заканчивались одним и тем же: союзники снова возвращались к ним. Все организованные нами провокации и подрывная деятельность давали нужные результаты только в первый момент. Затем Россия восстанавливала всё разрушенное нами и становилась ещё крепче. Это был какой-то непонятный нам самовосстанавливающийся организм, обладавший немыслимым иммунитетом от нашего воздействия. И наше мировое господство никогда не могло состояться при наличии такого государства, как Россия. И подтверждение тому - как только не стало России и её объединяющего начала, мы смогли развалить все имеющиеся союзы, перекупить или переманить в свой лагерь всех несогласных. И вот теперь можно сказать уверенно: планета - наша! И никто и никогда не сможет переделать новый мировой порядок!
Лужайка взорвалась аплодисментами. Президент дал собравшимся минуту на то, чтобы выразить свои эмоции, и уже собрался продолжить свою речь, когда увидел, что к трибуне пробирается его личный советник. Вот он уже рядом, наклонился к уху президента и что-то ему прошептал. У президента изменилось выражение лица. Из уверенного и самодовольного оно стало растерянным. Едва слышно он спросил советника:
- Сколько?
- Больше тысячи, - ответил советник.
- Время подлёта? - спросил президент.
- От четырёх до пятнадцати минут, - эти слова были сказаны совсем тихо, но включённый микрофон сделал своё дело. И каждый присутствующий отчётливо слышал эти слова. Но поскольку никто из собравшихся не слышал начала разговора, все они находились в полном недоумении. Президент с тоской посмотрел за горизонт.
ГЛАВА 6
ЗА ПОЛЧАСА ДО ПРАЗДНОВАНИЯ
Где-то глубоко на океанском дне, в полумраке, тихонько шевельнулся огромный камень. Он так сильно оброс водорослями и ракушками, что был совсем неприметен следи нагромождений других валунов и прочих объектов, разбросанных по океанскому дну. Но если бы этот валун увидел кто-то из тех ребят, что 37 лет назад конструировали в водяной пещере лодку-малютку, то они наверняка узнали бы своё детище. Но они давно уже были съедены крабами на морском дне. И поэтому узнать ничего не могли. Потому и молчание хранили воистину - гробовое.
В 50 милях от этой малютки в тот же момент шевельнулась вторая, за ней - третья, четвёртая...
Через минуту уже всё океанское дно представляло собой картину из какого-то фантастического фильма. И что характерно, что всё это шевеление происходило в пределах полосы, совпадающей с маршрутами оживлённых морских трасс вдоль побережья США. Но вот этого ребята из группы дизайнеров объяснить уже бы не смогли. Потому что их задача была спроектировать лодку-малютку. А как её доставить к побережью США - эту задачу решала другая группа ребят. Судя по тому, что американцы ничего об этом не узнали, эта группа тоже кормила крабов на дне морском. Ну а как ещё можно было добиться абсолютного результата в сохранении государственной тайны об операции "Смех из преисподней"? А откуда взялось это странное название? Да очень просто! Как-то на одном из приёмов по случаю пребывания президента России в США один из подвыпивших сенаторов, представлявший самую ястребиную часть сената, задал вопрос президенту России: