Поднявшись в ложу, Минелла почувствовала себя так, словно попала в сказку.
Сам театр оказался гораздо более впечатляющим, гораздо более ослепительным и прекрасным, чем она могла вообразить, а как только поднялся занавес, она поняла, что никогда в жизни не представляла себе, что в мире существует такая красота и такое очарование!
Она где-то читала, а может быть, ей говорил об этом отец, что мюзик-холл «Гейети» не просто стал отождествляться с успехом, но и подарил Лондону музыку, смех и красивейших девушек.
Именно это она сейчас видела, и с трудом могла поверить, что сама каким-то образом оказалась причастна к этой красоте и великолепию.
Только гораздо позже Минелла узнала, что представление, которое она смотрела, называлось «Беглянка»и было поставлено всего четыре месяца назад.
Этому шоу предстояло стать одним из самых ярких достижений «Гейети», но Минелла не разбиралась в театре и ее не занимало ничего, кроме действия, происходящего где-то на Корсике или в Венеции.
Минелла почувствовала, что музыка становится воздухом, которым она дышит, а танец, который танцевали герой и героиня и который Арчи назвал гвоздем программы, был так прекрасен, что Минелле казалось, будто она сама танцует.
У нее захватывало дух от каждого движения, каждого слова и каждой песни, спетой на сцене.
И когда наконец после десятиминутной овации весь зал поднялся, чтобы спеть «Боже, храни королеву», Минелла почувствовала себя так, словно вернулась на землю с другой планеты.
«Теперь я понимаю, почему папенька так любил» Гейети «! — подумала она.
Впрочем, у нее не осталось времени поразмышлять об этом, потому что, едва представление кончилось. Арчи повлек ее и двух джентльменов назад к служебному входу, и когда Минелла взбежала по лестнице, у гримерной ее уже ждала Нэтти с обещанным плащом.
Плащ был шикарный и дорогой, и, надев его, Минелла почувствовала себя одной из тех красавиц, которых она только что видела на сцене.
Пока другие хористки тоже закутывались в длинные плащи и прикрывали свои замысловатые прически шарфами, Нэтти тихонько сказала Минелле:
— Веселись, только не наделай глупостей. Увидев, что Минелла не понимает, она добавила:
— Я имею в виду — не делай ничего такого, чего бы не одобрили твои родители.
— Мои родители оба в могиле, — сказала Минелла.
— Не сомневайся, что они смотрят на тебя с небес, — сказала Нэтти, — и хотят, чтобы ты оставалась такой же хорошей девочкой, как сейчас.
Минелла посмотрела на нее с удивлением, но прежде, чем она успела что-то спросить, Нэтти вышла из гримерной.
Конни сказала:
— Шевелитесь, шевелитесь! Если вы не проголодались, то я мечтаю об ужине!
— Еще бы! — хихикнула Герти. — И, держу пари, когда мы приедем, там знатно накормят!
— Разве у нашего графа бывает что-нибудь незнатное? — подхватила Нелли.
— Только самое лучшее! — кивнула Конни. — И Бог с ней, с Кэти, мы везем ему подарок не хуже, и пусть скажет спасибо.
Без лишних слов девушки всей толпой двинулись вниз, где их ждали три джентльмена.
На улице стояли два экипажа, каждый запряженный парой породистых лошадей, которые должны были отвезти всех к вокзалу.
Минелла уселась вместе с Конни и Арчи, а напротив них сели Нелли и лорд Скелтон.
Герти, Гарри и Берил забрались в другой экипаж, вместе с еще одним приятным молодым человеком, который назвался Сэмом. Когда экипаж тронулся. Арчи сказал Конни;
— Ты сегодня была великолепна, дорогая. Я тобой гордился!
— Спасибо.
Минелла заметила, что Конни ничуть не смутило обращение» дорогая»и подумала, уже не собирается ли она выйти за него замуж.
Для дочери сельского пастора это, несомненно, была бы блестящая партия.
В то же время ей показалось, что Конни было бы не совсем удобно привезти Арчи в маленький и не очень красивый домик ее отца, где все выглядело ветхим и неухоженным. Потом, когда они уже подъезжали к вокзалу, она услышала, как Конни вполголоса сказала Арчи:
— Надеюсь, не было никаких сложностей с твоим отъездом на уик-энд?
— Ей это не понравилось, — ответил Арчи, — но я сказал, что еду проведать мать.
— А если она узнает?
Минелла сидела так близко, что почувствовала, как Арчи пожал плечами.
Потом она услышала, как Конни сказала:
— Будь осторожнее! Ревнивые жены способны доставить много неприятностей, а есть ли женщина, которая не стала бы тебя ревновать, мой Арчи?
Па мгновение Минелле показалось, что она ослышалась.
Потом она решила, что это не ее дело и она не имеет права никого судить.
Но, конечно, было очень странно, что, Конни, дочь викария, позволила себе так близко сойтись с женатым мужчиной.
Глава 4
Когда они приехали в замок, который показался Минелле огромным и отчасти пугающим, дворецкий сразу же отвел их наверх, к экономке миссис Харлоу. На ней было черное платье, которое при каждом движении громко шуршало, и серебряное кольцо для ключей на поясе.
Вид у нее был высокомерный, и на гостей она смотрела, как показалось Минелле, с презрением.
Экономка повела их по коридору. Вспомнив рассказы отца, Минелла решила, что в этой части замка находятся комнаты для гостей. Мисс Харлоу открывала двери по обеим сторонам коридора и говорила;
— Это ваша, мисс.
Минелла обратила внимание на то, что ни одна из девушек не выбирает спальни так, чтобы они были смежными, и заметила, что в соседних с ними комнатах нет камердинеров.
Наконец, осталась только Минелла. Экономка, шурша черным платьем, остановилась у самой последней комнаты по коридору.
Туда вела тяжелая двойная дверь. Экономка открыла одну створку и сказала:
— Здесь вы будете спать, мисс Денман. В первое мгновение Минелла удивилась и уже хотела сказать, что произошла ошибка, но тут же сообразила, что это, вероятно, фамилия Кэти. Ей показалось, что нужно объясниться и, когда они вошли в спальню, Минелла сказала:
— На самом деле я не Кэти Денман. Она заболела, и меня пригласили вместо нее.
— То-то мне показалось, что вы больно юны, судя по тому, что я о ней слышала, — ответила экономка.
Спальня оказалась роскошной и очень просторной.
Минелла с восхищением ее оглядела и не сразу заметила служанку, сидящую за туалетным столиком.
— Это Роза, — представила девушку экономка. — Она будет вам прислуживать.
— Спасибо, — сказала Минелла.
— Надеюсь, вам будет удобно, мисс. — экономка сделала паузу.
— Мур, Минелла Мур, — сказала Минелла. Экономка кивнула в знак того, что запомнила имя и, ни слова не говоря, вышла из комнаты.
— Ваш багаж сейчас принесут, мисс, — сказала Роза. — Но, как я понимаю, вам не нужно переодеваться.
— Нет, я надела вечернее платье заранее, — ответила Минелла.
С этими словами она расстегнула застежку своего бархатного плаща, и Роза услужливо подхватила его.
Минелла сняла с волос шифоновый шарф и села за туалетный столик, чтобы привести в порядок волосы, которые примялись за время езды.
— Позвольте мне, мисс, — предложила Роза. Она ловкими пальцами взбила Минелле прическу, а два лакея тем временем принесли чемодан и шляпную картонку.
Они расстегнули ремни, открыли картонку и удалились, а Роза спросила;
— Что вы наденете на голову, мисс?
— Перья, — с сомнением в голосе сказала Минелла.
Роза вынула из шляпной картонки перья и, взглянув на них, Минелла решила, что надевать их не стоит. Во-первых, они были довольно потрепанные и чересчур театральные, а во-вторых, Минелла знала, что ее мать этого бы не одобрила.
Поэтому она положила их на туалетный столик и сказала:
— Наверное, это слишком. Мне их дали, но я знаю, что они мне не пойдут.
Роза улыбнулась.
— Я тоже думаю, что вы слишком юны, чтобы носить перья, мисс, но если у вас на голове ничего не будет, это все равно что выйти к гостям без одежды.