— Ну и что с договором? — прочистив внезапно пересохшее горло, послушно поинтересовалась она.
— Он у меня, — Эннио склонился ещё ниже, и тёплые губы коснулись нежной линии подбородка Хвели. — С подписью Алларины, — цепочка лёгких, едва ощутимых поцелуев пролегла к самой ямочке на шее, и Хвеля порадовалась, что сзади подоконник — ноги перестали слушаться, и в коленках появилась слабость.
— А… — Хвеля сглотнула, пытаясь выудить и высказать хоть одну завершённую мысль — ладони Эннио снова оказались на её талии, и, не останавливаясь, скользнули вдоль спины, занявшись пуговичками. Похоже, сегодня дело точно не ограничится одними поцелуями… — Это точно тот договор?.. — наконец выговорила Хвеля, неосознанным жестом выставив вперёд ладони.
А вот это она сделала зря: под пальцами билось сердце Эннио, сильно, быстро, и вдруг два слоя одежды стали ужасно мешать, подушечки просто зудели от желания стянуть с него куртку и рубашку, и дотронуться до обнажённой груди… «О, мать, всё с тобой ясно, — философски отозвался внутренний голос. — Остаётся только расслабиться и получать удовольствие…» Что она и собиралась в скором времени сделать.
— Ларрас его лично передал, — Эннио на мгновение поднял голову и их взгляды встретились. — Хвель… я только сейчас понял, — тихо-тихо произнёс он, продолжая медленно расстёгивать маленькие пуговички. — Оказывается, я такой собственник… Я ж тебя никому не отдам…
Ощущение было сродни падению в пропасть. Хвеля не могла пошевелиться, от его слов в животе что-то сладко замирало, и совершенно не хотелось возражать или как-то возмущаться по поводу ограничения свободы. Она никогда не думала, что услышит подобное, и что это ей настолько понравится. И захочется прикрыть глаза и покорно кивнуть, соглашаясь на всё, только бы просто находиться рядом. Теперь перспектива быть девушкой как-то совершенно не пугала, тем более, никто, кажется, не собирался требовать от неё ходить постоянно в платьях и вести себя прилично. Но природное упрямство и ехидство не пожелало так просто сдавать позиции.
— Резвый какой, — услышав собственный охрипший голос, Хвеля ничуть не удивилась, учитывая, какой ураган бушевал внутри. — Что, верёвочкой к себе привяжешь? Или хвостиком за мной ходить будешь?
Эннио снова тихонько рассмеялся, не отводя от неё взгляда, и вдруг резко дёрнул платье, отчего пуговички с тихим стуком разлетелись по полу. Хвеля испуганно вздохнула, нервно улыбнувшись, сердце скакнуло к горлу.
— Нет, просто завтра заберу к себе, — прямо заявил он, нетерпеливо стянув тёмно-синий шёлк с плеч телохранительницы.
Вместо возмущения у неё вырвались совершенно другие слова:
— Платье-то зачем рвать было?.. — дыхание снова перехватило, потому как Эннио взял её на руки и понёс в соседнюю комнату.
На руках Хвелю носили крайне редко, если не сказать никогда.
— Да я тебе хоть десять таких куплю взамен, — хмыкнул он, пинком открыв дверь. — Только на шнуровке. С пуговичками всегда столько хлопот…
Тут в затуманенную волнением и ещё ворохом других переживаний, голову Хвели пробилась ещё одна мысль:
— Подожди… А если Лин вернётся…
— Хвелечка, ты всерьёз думаешь, что она придёт сегодня домой? — выдохнул Эннио ей в ухо, отчего вдруг стало жарко.
На это возразить было нечего. Если уж блондинка до сих пор не удосужилась явиться, то, в общем-то, вывод ясен. Пусть косвенно, но она решила, видимо, повлиять на развитие отношений телохранительницы и молодого мага. «Тьфу, сводница…» Но было приятно, что Линара, несмотря на свою наивность и местами глупость, оказалась столь понимающей. Сама бы Хвеля вряд ли проявила инициативу…
Поставив её, Эннио сел на край кровати и приступил к расстёгиванию крючков на корсете. Почему-то наёмнице казалось, его терпения в этом нелёгком деле не хватит надолго, как и с пуговичками.
— Вот этого ты точно носить не будешь, — через мгновение корсет повторил печальную судьбу платья, лишившись половины крючков.
Чтобы удержаться на ногах, Хвеле пришлось ухватиться за плечи Эннио, и она немного нервно улыбнулась:
— Эй, поосторожнее, ты начинаешь меня пугать…
Отбросив испорченный корсет в сторону, он обнял своё чудо, лбом прижавшись к её животу, прикрытому только тонкой нижней рубашкой.
— Я сам себя иногда пугаю, — хмыкнул Эннио, отчего Хвеля тихонько ойкнула и хихикнула — стало щекотно. — Особенно в последние дни…
Его ладони скользнули под лёгкую ткань, а губы немедленно принялись исследовать обнажившуюся тёплую кожу, слабо пахнувшую чем-то цветочно-свежим. Прикрыв глаза, Хвеля замерла, запустив пальцы в шевелюру Эннио, от его прикосновений по телу словно разбегались огненные ручейки, а в низу живота всё стянулось в тугой комок. Избавив её от следующей детали одежды, он снова отстранился, с интересом разглядывая изящное кружево нижнего белья, которое было на Хвеле. Она почувствовала, что краснеет.