Какая же они всё-таки умилительная парочка. Удержавшись от сентиментальной улыбки, я снова повернулась к сцене.
— Не раньше, чем услышу, как Хвеля поёт, — решительно заявила, прижавшись спиной к Мэлу.
Пока преподавательницы не сильно наблюдали за нами, можно позволить себе вольности, тем более, при таком количестве гостей никто ничего и не заметит. Пришлось выслушать ещё не менее десятка дам разного возраста, игравших преимущественно на клавесине, арфе, и флейте. Гитарой никто кроме Хвели больше не порадовал, равно как и — на мой, безусловно, предвзятый взгляд, — игрой на одном уровне с наёмницей. Они не фальшивили, но и только. Музыка не брала за душу, как Хвелина. Наконец, дошла очередь до третьего конкурса.
— Меня уже ничего удивить не сможет, — проворчала я, скрестив руки на груди.
— Угу, — в тон ей отозвалась донельзя раздражённая Линара.
Оказалось, может, и ещё как. Хвеля выступала почти в самом конце, в основном дамы показывали своё искусство или совсем без музыки — гм, некоторым не стоило так рисковать, ибо голоса у кандидаток не совсем подходили для пения, — или под клавесин. Естественно, наёмница снова попросила гитару. Хотя, какая она к пьяным василискам наёмница?! Я в этом теперь уже сильно сомневалась. Устроившись на стульчике, Хвеля запела, подыгрывая себе, и в который раз за вечер у меня замерло сердце, и в душе взметнулся вихрь чувств и переживаний. Низковатый для женщины, с лёгкой хрипотцой, голос Хвели завораживал так же, как и её игра. Прикрыв глаза, я наслаждалась песней, особо не вслушиваясь в слова — телохранительница Линны пела на незнакомом языке, но до чего ж красиво! Покосившись на подругу, я заметила влажно блестевшие глаза, и Линара даже тихонько шмыгнула носом, да и у меня вдруг подозрительно перехватило дыхание, столько грусти и какой-то мягкой, щемящей тоски слышалось в песне.
— Это, наверное, про несчастную любовь, — хлюпнув, жалобно прошептала Линна, развернувшись и уткнувшись носом в грудь Киру. — Так грууустноооо…
— Слышь, только тут сырость не разводи, а, — одёрнула я подругу. Угу, самой как-то не по себе, а реветь из-за песни как-то неловко.
Наконец, Хвеля замолчала, и покосившись по сторонам, я увидела, что дамы вокруг промокают глаза кружевными платочками. Ой, что-то мне уже ясно, кто победит сегодня. Тут мой взгляд наткнулся на лицо Эннио: правильные черты нашего штатного красавчика отражали задумчивость и одновременно изумление, а в тёмных глазах поселилось странное выражение. Так-так, и что за мысли у него в голове насчёт нашей наёмницы, хотела бы я знать? Неужели мои подозрения насчёт его интереса к ней оправдались?
— Мэт, тебе не кажется, что Эннио странно себя ведёт? — раздался у моего уха тихий голос ненаглядного.
Я кивнула. Тем временем, все конкурсантки выстроились на сцене, и губернатор объявил, что жюри даётся десять минут на обсуждение, кто же из дам наденет корону победительницы. Вышеозначенный приз лежал на бархатной подушечке, на столике, изящная диадема, переливающаяся в свете многочисленных свечей.
— Вот зуб даю, эта интриганка выиграет! — фыркнула Линара, поджав губки. — Ох, и поговорю же я с ней…
— Если поймать успеешь, — хмыкнула я. — В такой толпе гостей она легко скроется. Если только наши девчонки не подсуетятся и не задержат.
— Но возвращаться-то ей тоже придётся, — резонно возразила Линара. — Обратно в таверну. Так что не отвертится от разговора.
Иногда мне казалось, она тоже притворяется глупенькой и наивной блондиночкой.
— И всё-таки, кто ж наша Хвеля а? — отозвался Кир, не сводя взгляда со сцены, где толпились взволнованные конкурсантки.
Наша белобрысая стояла чуть в сторонке, ни разу не нервничая, и сохраняла на лице отсутствующее выражение, глядя куда-то поверх голов в стену. Жюри закончило совещаться, и один из них, величественный мужик средних лет, поднялся на сцену и, наклонившись к уху губернатора, сообщил ответ. Судя по размерам глаз правителя Ринг-Тона, прогноз Линары оправдался на двести процентов. Дамы замерли, устроитель, немного растерянно улыбаясь, приблизился к короне и взял её.
— Итак, уважаемые гости, дорогие леди, жюри посовещалось, и единогласно решило, что из всех дам, изъявивших желание участвовать, и показавших нам свои таланты, этой короны достойна… — драматическая пауза, во время которой глаза всех были направлены на замерших в нетерпении кандидаток, — леди Хвеля! Прошу приветствовать!
Хмм, судя по вытянувшемуся личику телохранительницы, она не ожидала такого ошеломляющего успеха. Наша компания дружно выдохнула, но ухмылочки, появившиеся на физиономиях друзей, подсказали, что у нас всех, похоже, мысли были одинаковые. Гости захлопали, им, видимо, понравился выбор жюри, а вот остальным участницам не очень. Они с кислыми улыбками проводили жадными взглядами диадему, устроившуюся на голове Хвели, и я вдруг с удивлением поняла, что украшение-то очень идёт белобрысой телохранительнице. Демона мне в глотку, да не может быть, чтоб наше хамло с Пушистиком оказалось какой-нибудь блудной принцессой! Ну не настолько же Хвеля умеет играть… Скупо улыбнувшись, она кратко поблагодарила, и тут всё-таки наши взгляды встретились. Я прищурилась, и не удержалась: подняв руку, поманила её пальцем. Наёмница вздрогнула, и я отчётливо заметила в серых глазах мелькнувшую панику.