— Тогда что…
— Презервативы.
Руби смотрела на него, на ее лице было написано отвращение и смех.
— Твой брат обладает силой творить вещи, и он использует ее, чтобы делать «резинки». Что, он не знает, где находится аптека? — Щеки Лео покраснели, и он рассмеялся, зная, что выглядит виноватым. Ее глаза сузились. — Ты подсказал ему это, не так ли?
— Боже, это машина гудит? Интересно, кто это может быть? — Лео фальшиво улыбнулся и подскочил к окну. Игривое настроение растворилось через две секунды. — Блядь. Это неожиданно.
— Что?
Лео повернулся.
— Малмейны здесь.
Руби стояла около Лео и наблюдала, как Малмейны выходят из лимузина. Первым из них был привлекательный пожилой джентльмен, его светлые волосы словно были присыпаны серебром. Темно-синие глаза быказалисьли холодными и высокомерными. Он выглядел так, будто чувствовал в воздухе что-то противное. Его тело казалось худым и длинным в дорогом сером дизайнерском костюме.
Видение, которое вышло из лимузина следом, заставило Руби захотеть заползти обратно в дом.
Она выглядела очень знакомой. Молодая женщина, которую она когда-то видела — Лео сопровождал ее по городу — была потрясающим совершенством. Ее волосы цвета белого золота и серые глаза сияли неземной красотой. Руби никогда не смогла бы сравниться с ней. Ее платье, бледно-розовый атлас, скромно открывало молочно-белую грудь. Подол заканчивался чуть выше колена, демонстрируя намек на совершенные бедра. Светлые «лодочки» и клатч завершили наряд.
Волосы были собраны в аккуратный пучок, несколько прядей спускались по щекам, придавая девушке одновременно сексуальный и аккуратный вид. Она была нежной орхидеей по сравнению с обыкновенным одуванчиком Руби. Эта женщина могла быть только Кейтлинн Малмейн, той, что хотела выйти замуж за Лео.
Лео обнял Руби в защитном жесте, когда Малмейны посмотрели на Даннов. Прохладное выражение лица Кейтлинн Малмейн изменилось на удивление, смешанное с болью, когда она увидела, как Лео прижал к себе Руби. Она быстро спрятала боль за презрением, но Руби увидела ее и задумалась.
— Лео, ты и она когда-нибудь… — как можно тише прошептала она.
— Нет.
— Хорошо.
Из груди Лео вырвался смешок, который он быстро замаскировал кашлем.
Она наблюдала, как Малмейн подошел к Эйлин, полностью игнорируя Шона.
— Эйлин, приятно видеть тебя, даже при таких обстоятельствах.
Эйлин проигнорировала руку, которую протянул мужчина.
— Эти обстоятельства — полностью твоя вина, Каллен. Верни мне моего сына.
Каллен Малмейн усмехнулся.
— Очаровательно, как всегда, моя дорогая. — В очередной раз полностью игнорируя Шона, Каллен повернулся к Лео. — Лео. Рад тебя видеть.
Лео холодно кивнул.
— Хотел бы я сказать то же самое, Каллен. Теперь верни мне моего брата.
Насмешка Каллена снова вспыхнула, его глаза прошлись по изгибам Руби.
— А кто эта молодая леди? Твой друг?
Улыбка Лео была самодовольной.
— Она моя пара.
Теплая улыбка Каллена ушла, оставив яростный ледяной взгляд. Он изучил Руби с холодным, тонко скрытым отвращением. За его спиной Кейтлинн ахнула.
— Связь неполная. — Он фыркнул и повернулся к Лео. — Выполни соглашение, и я прослежу, чтобы твой брат был возвращен невредимым.
— Нет.
Каллен вздохнул и покачал головой.
— Я не вижу, чтобы у тебя был выбор, Лео. Без твоего сотрудничества сделка становится недействительной, и семья Джолун страдает. Ты хочешь видеть, как страдает твоя мать или твоя сестра? Как насчет Шейна, Лео? Ты хочешь, чтобы он и дальше страдал?
Выражение лица Лео превратилось в ухмылку акулы, пославшей дрожь по позвоночнику Руби.
— Во-первых, я не думаю, что у контракта был лимит времени… или был, Малмейн?
Когда Каллен не ответил, Лео продолжил:
— Во-вторых, в нем говорится, что партнерами являются ваши потомки либо потомки Дункана, и моей матери или ее потомков. Поскольку мой брат и сестра являются потомками моей матери, возможно, вы не будете против обратиться к одному из них, чтобы выполнить контракт? Боюсь, я недоступен.
Каллен печально покачал головой, его холодный взгляд был обращен к Лео.
— Неприемлемо. Кровь твоей сестры и брата слишком загрязнена. С другой стороны, твоя почти чиста.
Улыбка Лео стала злее от оскорбления.
— А твоя, с другой стороны, чистое жидкое дерьмо.
Руби услышала смутный намек на ирландский акцент в голосе Лео.
Каллен вздохнул.