— Помни: есть еще один Малмейн.
Джейден моргнул, чувствуя себя совершенно растерянным.
«Где тебя черти носят, Дункан?»
— Ты хочешь, чтобы я что?
Кейтлинн вздохнула, совершено довольная.
— Принеси мне маленькую человеческую шлюху, запихни ее в клетку, в которой был Шейн, и оставь мне. Даже с твоим ограниченным интеллектом это можно запомнить, да?
Джейден зарычал.
— Осторожнее, сладкие щечки.
Он снова вздрогнул, когда она улыбнулась. В ней было что-то… не то… что заставляло его думать о пауках.
Джейден ненавидел пауков.
— Приведи девчонку, запихни ее в клетку и забудь о ней. Понятно, мистер Блэкторн?
Джейден глубоко вздохнул. Ему не нравилось направление ее мыслей.
— Дункан не обрадуется, если мы обидим невинную девушку.
Это сахарно-сладкое выражение снова появилось на ее лице, и Джейден задумался, а куда делся папочка. Каллен был одним из немногих людей, способных справиться с Чокнутой Дорогушей.
— Дункан может катиться к черту. Делай, что я тебе сказала, вампир.
Джейден изо всех сил постарался изобразить такую же сладенькую улыбку.
— Нет.
Он был уверен, что пощечина, которую она нанесла ему, должна была причинить боль. На лице Сидхе наверняка остался бы синяк. Но как вампир он ничего не заметил.
— Делай, как я говорю. Или я позвоню мистеру Уэсту.
Угроза была произнесена тем же сахарным тоном и оттого казалась более жуткой. Времени у Кейтлинн Малмейн осталось мало.
Если бы не Дункан, эта сука была бы уже мертва. Это стало его мантрой. Если бы не Дункан, если бы не Дункан…
Джейден повернулся и выбежал из кабинета и из дома. Он направился прямо к своей машине, классическому черному «мустангу». Покинув землю Малмейнов, он вытащил свой сотовый.
— Дункан? Джейден. Где тебя черти носят? Тащи свою задницу в Небраску. У нас куча неприятностей.
Он волновался. Дункан не отвечал мысленно почти неделю. Где бы он ни был, он был вне досягаемости мыслей и вышки сотовой связи.
Или мертв. В этом случае Джейдену придется найти человека или людей, ответственных за его смерть, и заставить их заплатить изысканно болезненными способами.
— Связаться с Дунканом? Но зачем? — Голос Эйлин был полон тревоги и надежды.
— Не знаю, но Робин упоминал об этом перед уходом. Он сказал, цитирую: «Есть еще один Малмейн».
Руби смотрела, как Лео ходит взад-вперед перед диваном. Его родители сидели на нем вместе, рука Шона лежала поверх сцепленных рук Эйлин. У Руби создалось впечатление, что он просто не дает ей сломать пальцы. Мойра сейчас читала в своей комнате. Руби знала, что счастье Лео и отсутствие Шейна начинали сказываться и на ней.
— Возможно, он имел в виду, что Дункан и Мойра смогут выполнить контракт. — Руби повернулась к Лео, чтобы уловить его реакцию.
— О, нет! Дункан слишком стар для Мойры! — Голос Эйлин был тверд.
— Ну, без обид, но вы, ребята, живете практически вечно. Какое отношение к этому имеет возраст?
— Мойре едва исполнилось пятьдесят!
Лео кивнул.
— Любой, кому меньше пятидесяти, все еще считается ребенком.
— А ты тогда кто? Не по годам развитый подросток?
Лео вспыхнул.
— Вот погоди, достигну я еще своего расцвета!
— О боже. — Руби закатила глаза. — Так сколько лет Дункану?
— Дункану Малмейну более пятисот лет.
Руби присвистнула.
— Ого. Зрелый мужчина, да? — Она проигнорировала рычание Лео и сосредоточилась на Эйлин. — Значит, ему придется подождать, чтобы иметь возможность присвоить ее?
Эйлин была в ужасе.
— Моя Мойра не сможет!
Руби натянуто улыбнулась.
— Мойра сможет все. — Она все еще не совсем простила Мойру за боль, которую та причинила Лео, несмотря на то, что они, по-видимому, помирились. Она повернулась к Шону. — Лепреконы взрослеют быстрее, чем Сидхе?
Шон неохотно кивнул.
— Да. К пятидесяти годам мы считаемся взрослыми, но наша жизнь короче, чем у Сидхе.
Руби посмотрела на Эйлин, на лице которой было написано «никогда». Она пожала плечами.
— Это была просто идея.
— Возможно, он имел в виду, что Дункан поможет нам уговорить Кейтлинн отказаться от планов на меня. — Лео провел обеими руками по волосам, в отчаянии дергая их. — Я просто хочу, чтобы Шейн вернулся.
— Можем мы поверить Хобу на слово, что Шейн свободен? — Голос и выражение лица Шона были скептическими.
Лео кивнул.