Анна Никитична улыбнулась сквозь слезы, погладила Валю по голове.
— Сынок, береги себя, будь осторожен…
В следующую ночь за лагерем запылали костры. Вскоре высоко в небе послышался гул. На партизанском аэродроме приземлился большой зеленый самолет. Забрав пассажиров, он взревел моторами, взмыл в черное небо и полетел на восток, в сторону фронта…
…Диверсионная группа Лагутенко, в которой остался Витя, пополнилась людьми, разрослась в большой отряд и готовилась идти в Белоруссию на соединение с Одухой. За день до похода к расположению партизанской базы со стороны села Хоровиця на отряд Лагутенко двинулись крупные силы карателей. Завязался неравный бой, который длился несколько часов.
Лагутенко приказал отряду повзводно с боем прорываться сквозь кольцо окружения. Пришлось бросить запасы продовольствия, снаряжение и боеприпасы, собранные с большим трудом для дальнего похода. Условились, что все, кому удастся вырваться из окружения, соберутся ночью в Пивнева Горе.
Многих недосчитались этой ночью. Погиб и Борис Федорович. Усталые, измотанные боем партизаны уснули мертвым сном, чтобы на рассвете уйти в далекий поход, в Белоруссию. После двенадцати суток тяжелого перехода, полного опасностей и лишений, отряд Лагутенко прибыл в лагерь Одухи.
Витя всего на два дня опоздал на свидание с матерью. Когда Валя рассказал брату, что ее увезли тяжело больной, Витя очень расстроился.
Лагерь Одухи жил хлопотливой жизнью, готовился к зиме, к дальним рейдам. Всем партизанам выдали теплое зимнее обмундирование, сменили старое и иностранное оружие на отечественное, переброшенное с Большой земли самолетами. Виктору достался ручной пулемет, а Вале — автомат. В течение нескольких дней шло формирование отрядов.
7 ноября, в день 26-й годовщины Октябрьской революции, партизаны выстроились по общей команде.
Тут в строю стояли Одуха и Шверенберг, Лагутенко и Музалев, Петров и Матвеев, Павлюк и Витя Котик, Коля Трухан и Степа Кищук. На левом фланге, замыкая строй, находился самый маленький партизан — Валя Котик.
Представитель командования Степан Антонович Олексенко зачитал приказ об образовании соединения партизанских отрядов Каменец-Подольской области. Потом в торжественной тишине суровым и сильным голосом начал читать слова партизанской клятвы:
— «…Я клянусь мстить врагу беспощадно и неустанно».
И сотни голосов как могучее эхо вторили ему. Прерывистым от волнения голосом Валик повторял слова клятвы и чувствовал, как по телу проходит дрожь. Ему вспомнился другой такой же день. Тогда, четыре года назад. 7 ноября 1939 года, он тоже стоял в строю и, тоже волнуясь, повторял иные слова: «Я клянусь жить и учиться так…»
Как спешил тогда Валик прибежать домой, написать отцу в армию, что стал пионером. Отец! Где он сейчас?.. А дом не достроили… «Самое дорогое у человека — это жизнь…» Михайлов, Горбатюк, Лена, Сеня… они отдали свои жизни… «Я клянусь жить…» Прошло только четыре года…
Жестко и твердо повторял Валик теперь другие слова:
— «Я клянусь!.. Кровь за кровь! Смерть за смерть!»
ОТРЯД ИДЕТ В РЕЙД
Через три дня, 10 ноября 1943 года, отряды начали расходиться. В далекий рейд до Припяти отправился отряд Лагутенко. Витя Котик ушел с ним.
В тот же день на полянке перед штабом выстроился отряд Музалева. Правда, пока в нем было только восемь человек. Среди них стояли в строю Степа Кищук, Коля Трухан и Валя Котик. Все были одеты по-зимнему: стеганые брюки, ботинки или сапоги, ватники, шапки-ушанки. У каждого по две винтовки или автомата (это для тех, кто по пути вольется в отряд), за плечами вещевые мешки с хлебом, консервами, патронами, взрывчаткой и прочим снаряжением. Подошли Олексенко, Одуха, Кузовков, Шверенберг; вокруг собрались партизаны.
— Товарищ командир соединения, отряд готов отправиться в рейд! — отрапортовал Музалев.
Перед маленькой группой Музалева поставили задачу — идти на юг, на Украину, по пути сформировать из местного населения партизанский отряд, обосноваться и действовать на Шепетовщине.
— Задача ясна? — спросил Одуха.
— Так точно! — отчеканил Музалев.
— Ну и хорошо, — уже по-простецки закончил Одуха и крепко расцеловался с Музалевым.
Первые восемь бойцов будущего отряда Музалева покинули лагерь.
Нелегок был путь партизан. Отягощенные ношей, они шли по размытым дождями дорогам, по еле заметным тропкам, по болотистой, вязкой почве, пробирались сквозь лесные чащобы.
Первым сдал Степа Кищук. Он опустился на землю, отер со лба пот и простонал: