– И когда наступал этот крайний срок?
Я отвел взгляд в сторону, правда все же была болезненной.
– Перед моим отъездом на весенние сборы в начале этого игрового сезона.
Я наблюдал, как усиленно работал её мозг, пытаясь собрать воедино все кусочки головоломки. Кэсси провела связь между расспросами Мелиссы обо мне месяц назад, и их разговором по телефону несколько недель назад, после того как увидела меня на игре.
– Но она никогда не говорила мне. Я имею в виду, она вообще ничего не говорила. И очевидно, что ты нарушил ваше соглашение…. – она остановилась, на ее лбу появилась хмурая морщинка, когда она осознала, что Мелисса угрожала мне признаться ей во всем, но никогда не доводила дело до конца. – Почему она не сказала мне? Она знала, как мне было больно.
Я кивнул.
– Я знаю. Она сказала, что, в конце концов, ты будешь счастлива здесь в Нью-Йорке, потому что ты умеешь давать людям второй шанс, и ты любишь все, что привносит новые впечатления в твою жизнь. Мелисса боялась, что если все тебе расскажет, то ты вернешься в Калифорнию и будешь грустить, погрузившись в себя. Она решила рассказать тебе всё только в том случае, если ты будешь предпринимать шаги назад, вместо того чтобы двигаться вперед.
Я заметил, как она расслабилась, и ее лоб разгладился.
– Это из-за Джоуи? – мягко спросила Кэсси.
– Да. Мели сказала, что даже если это было не то же самое, что ты чувствовала ко мне, она слышала едва уловимое волнение в твоем голосе, когда ты говорила о нем, – я выдавил из себя улыбку в то время, как мой желудок било и крутило от ревности.
– Так вот почему она так сильно подталкивала меня пойти с ним на свидание, – Кэсси перестала ковырять лак на ногтях и посмотрела на меня. – Ты знал о нем, верно? Я имею в виду, тем вечером на поле?
– Ммм, – всё, что я смог сказать в ответ. У меня не было права злиться, но мысль, что моя девочка встречается с кем-то другим, породила во мне желание пробить дыру в стене или на его лице.
– От Дина? – спросила она, в ее голосе отчетливо звучало любопытство.
– По большей части. После того, как Мелисса разозлилась на меня, она явно получила удовольствие, когда рассказывала мне, что в твоей жизни кто-то появился. Она высказала мне все, что думает, после того как Кристалл, наконец, подписала бумаги, но я так и не позвонил тебе. Я сказал ей, что пытаюсь все обдумать, но она вышла из себя, и накричала на меня по телефону.
Я вздрогнул от воспоминаний. Мелисса была такой злой, какой я её никогда не видел. Однако она кричала на меня недолго.
– Она хотела знать, что еще мне нужно было обдумать. В итоге, она сказала мне оставить тебя в покое и держаться подальше от твоей личной жизни.
Кэсси прикрыла рукой рот, ее глаза становились всё шире и шире, пока я рассказывал ей эту историю.
– В то время я ждал, когда начнется переход игроков между командами. Никто не знал, что я хотел поменять команду. Даже Дин.
– Я… – Кэсси сделала паузу и вздохнула. – Я не знаю, что сказать.
– Я чувствовал себя героем какой-то мыльной оперы или шоу Мори Пович , – когда я сказал это, то остановился и посмотрел в зеленые глаза Кэсси.
Боже, она такая красивая. Как я мог причинить ей боль?
– Это все так ненормально для меня.
– Тебе нужно время, что привыкнуть, – согласилась она.
ГЛАВА 5. Давай сменим тему
Кэсси
Вспоминать всё то, что случилось в недалеком прошлом и с чего все началось, было невероятно трудно. Я понятия не имела, через что прошел Джек за время нашей разлуки. С одной стороны эта история разбивала мне сердце, с другой же просто выводила из себя. Я боролось с искушением, попросить его остановиться, так как услышала достаточно. Что тут еще можно было сказать?
Но мысли о любви, об обиде и о глупости, продолжали крутиться у меня в голове. И именно эти мысли больше всего мешали нам с Джеком вновь вернуться в прежнюю колею. Я не хотела казаться дурочкой. Я уже простила Джека и приняла его в своем доме с распростертыми объятиями, но больше я такого не потерплю. В следующий раз, если он облажается, шанса все исправить не будет. Без вариантов.
– Еще один перерыв, – предложила я, и сразу же поняла по блеску в глазах Джека, что пришло ему на ум. – Не такой перерыв.
– Почему нет? – он облизнул губы, от чего у меня отвисла челюсть.
– Давай сменим тему перерыва.
– Давай сменим место проведения перерыва? – он кивнул в сторону спальни.
Я прищурилась, и посмотрела на него через узенькие щелочки.
– Хорошо. Но сначала поговорим.
Джек рассмеялся.
– Сначала поговорим. А потом займемся сексом.
– Джек! – простонала я, мои щеки вспыхнули.
– Ладно. Я сам едва могу двигаться. Я так наелся. Местная пицца чертовски хороша.
– Я знаю, – ответила я. Пицца в Нью-Йорке отличалась от той, которую делали в Калифорнии. Не поймите меня неправильно, у нас в Калифорнии тоже делали домашнюю пиццу «по-нью-йоркски», но она сильно отличалась от этой, которая в кратчайший срок стала моей любимой пиццей. Навсегда. – Говорят, что всё дело в воде.
– Что говорят? Причем тут вода? – спросил Джек, когда поставил грязную посуду в раковину.
– Пицца. Местные жители говорят, что она так хороша из-за воды, которая что-то делает с тестом. Не знаю, правда ли это, но я повелась. – Все то время, что я жила в Нью-Йорке, я по крупицам собирала информацию об этом городе, и каждый раз приходила в полный восторг. Мне нравилось быть тем человеком, который познакомит Джека со всеми обычаями и традициями города.
– Звучит неплохо, – он схватил полотенце и вытер руки, после чего повернулся ко мне. – Идем?
– Ну, если ты настаиваешь, – сказала я.
– Конечно же я настаиваю.
Я вошла в спальню и начала раздеваться, когда Джек выпалил: – Я думал, ты сказала, что мы не…
– Я просто переоденусь в пижаму, – прервала я его. – Ненавижу лежать на кровати в джинсах.
– Чёрт.
– Я думала, ты наелся.
Он облизнул свои губы.
– Наелся, но всегда найдется место для К-О-Т-Н-К-А, – Джек пропел слово, в стиле джингла к рекламе желе Jell-O , и я засмеялась.
– Ты забыл «Ё», – поддразнила я.
– Тогда не получится как в рекламе. Попробуй сама пропеть с «Ё», – он похлопал по верхней части кровати, прежде чем улегся на подушку, а мелодия из рекламы желе все еще крутилась у меня в голове. – Иди сюда.
Я натянула мальчишеские шорты и майку и буквально запрыгнула в кровать. Когда я уткнула носом в изгиб плеча Джека и обняла его, он довольно вздохнул и натянул на нас одеяло.
– Ну, какую тему будет обсуждать? – спросил он.
– Твоя новая бейсбольная команда, – улыбнулась я около его футболки.
– А что о ней говорить? – его грудь равномерно вздымалась и опускалась под моей щекой.
– Расскажи мне, каково играть в Высшей лиге? Что ты делаешь?
– Я должен явиться в клуб в понедельник утром. Мне нужно быть там к восьми, чтобы заполнить кое-какие документы. И я проведу там весь день до игры.
– Но игра вечером, правильно?
– Ага.
– Ты там будешь весь день?
– Да. Мне нужно зарегистрироваться, получить шкафчик, проверить, подходит ли мне форма, встретиться с менеджером, поупражняться с броском, пообедать, посетить совещания… – он резко остановился, прежде чем продолжил, – …и скучать по моему Котенку.
Я засмеялась, затем поднялась и посмотрела на Джека. Так же сильно, как мне нравилось нежиться в его объятиях, я любила смотреть в его шоколадно-карие глаза, когда мы просто разговаривали. Можете назвать меня сумасшедшей.
– Стоит ли мне приходить на поле после работы? Когда ты подаешь? Хочешь, чтобы я была там, когда ты на подаче? – я работала в журнале с понедельника по пятницу, и не думала, что мне придется пропустить так уж много игр Джека. В то время как часть меня восставала против того, что все-таки придется пропустить некоторые игры, другая часть меня упивались мечтами и целями, которые я хотела реализовать в своей жизни. Я переехала в Нью-Йорк для того, что построить свою карьеру, а не для того, чтобы кататься по всей стране за Джеком. Тем не менее, мысль, что он будет уезжать и играть на других стадионах, и меня не будет на трибунах, огорчала меня.