Сжимая в руке билет, я протискивалась сквозь толпу по направлению к секции, где были зарезервированы места для жен и членов семьи игроков команды. В воздухе пахло попкорном и хот-догами. Я смотрела на номер места, который был напечатан на моем билете, пока медленно спускалась по ступенькам, отмечая на каждом шагу номер ряда на трибуне. Я почти подошла к нужному ряду, когда резко остановилась. В этот самый момент я заметила группу ярко-накрашенных женщин, которые следили за каждым моим движением. Они явно изучали меня, начиная с моей прически и заканчивая недорогими туфлями. Я поторопилась занять указанное в билете место, и зажала свою черную сумку между подлокотником кресла и своим бедром.
Я повернулась в сторону женщин, которые все еще пялились на меня, их лица не выражали никаких эмоций.
– Привет, я Кэсси. – сказала я достаточно громко, чтобы меня услышали ближайшие три ряда. Женщины продолжали глазеть на меня, но ничего не сказали в ответ. Даже не улыбнулись. Я стала гадать, может у меня было что-то на лице.
Я повернулась, чтобы заговорить с женщиной на соседнем ряду, но прежде чем что-либо сказать, заметила одну вещь: на всех этих дамах была дорогая одежда, брендовые аксессуары, идеально уложенные волосы, и хорошо замазанные косметикой лица. Одна женщина из этой группы, с выбеленными волосами и нанесенным на кожу автозагаром, бросила на меня недоуменный взгляд, прежде чем вздернула бровями с отвращением и покачала головой.
– Вы видели её сумочку? Это что, Target ? – я услышала чей-то шёпот, после чего последовал взрыв смеха.
Что за черт?
Я поборола желание принять оборонительную позицию. Только от чего именно мне следовало обороняться, я не понимала. Но мне вдруг захотелось спрятаться, и спрятать свои чувства, которые явно читались на моем лице. Я даже не предполагала, что эти дамочки будут такими грубыми и жестокими по отношению ко мне.
Почему Джек не предупредил меня?
Скорее всего, он не знал, что так будет. Разве он мог знать об этом?
Я пыталась затолкать чувство беззащитности куда подальше. У меня в животе образовался гигантский ком, когда мне в глаза бросился огромный сверкающий камень на пальце Мисс Автозагар. Это был самый большой бриллиант, какой мне доводилось когда-либо видеть. А я из Лос-Анджелеса, где не удивишь наличием большого камня на пальце.
Я задалась вопросом, что же её муж компенсировал таким подарком?
Мой взгляд тут же метнулся на руки других представительниц этой группы. И на каждой был бриллиант размером со скалу. Сложилось такое ощущение, что я была окружена совершенно неизвестной мне категорией девушек. Я отвернулась от них и опустила взгляд на поле. Теперь я ясно поняла, что не смогу завести друзей сегодня.
Я-то думала, что распрощалась с подобными стервами еще в колледже.
Я повернула голову в сторону скамейки игроков в конце поля, и попыталась забыть о грубиянках, окружающих меня, когда мой взгляд поймал мощную фигуру Джека. Жаркая волна накрыла мое тело и понеслась по венам только от одного взгляда на него, пока он двигался в сторону питчерской горки. Мышцы на его ногах четко проступали каждый раз, когда он опускал ногу на землю. Широкая улыбка растянула мои щеки.
Боже, как давно я не видела, как он играет. Я соскучилась по этому зрелищу.
Новая форма Mets так напоминала мне ту, которую он носил в колледже, что я не могла избавиться от воспоминаний о том времени. Я ясно вспомнила тот момент, когда впервые увидела, как он подавал. Это было впечатляющее зрелище, хотя я никогда не признавалась в этом Джеку. Его перевоплощение в совершенно другого человека в тот момент, когда он ступал на курган из песка и грязи на стадионе в Фултон Стейт, отличалось от всего, что я когда-либо видела. Наблюдать за тем, как Джек играет в бейсбол, было сравни духовному просвещению, даже несмотря на боль в сердце, которую мне пришлось пережить, и о которой я хотела бы забыть.
Моя гордость за него превысила все мыслимые пределы, пока я смотрела, как он играл в бейсбол. Я прекрасно осознавала, какую роль игра занимала в его сердце. Но мое сердце наполнялось теплом от того, что я была тем человеком, которого он любил больше чем игру. Мне захотелось запечатлеть этот момент, и я полезла в сумку, чтобы достать камеру.
Я посмотрела в видоискатель и громко хмыкнула. С моего места можно было прекрасно видеть игру на поле, но невозможно было сделать фотографии. Я находилась слишком далеко от поля, а объектив, позволяющий приблизить картинку, я не взяла с собой. Я все равно сделала одну фотографию, просто чтобы вспоминать этот вечер, прежде чем убрала камеру обратно в свою «небрендовую» сумку.
Пока я пребывала в потрясении от лицезрения Джека на поле, я не заметила, что место справа от меня больше не пустовало. Уверенная в том, что это еще одна стервозная жена какого-нибудь игрока, я не стала здороваться. Вдруг я почувствовала себя нисколько не лучше тех женщин, когда мягкий голос с британским акцентом прервал мои мысли.
– Привет, ты новенькая.
Я повернулась вправо и еле-еле удержалась, чтобы не открыть рот от изумления. Эта женщина была великолепной. Она выглядела немного экзотично, и я предположила, что парни просто падали перед ней на колени. Её длинные прямые темные волосы выглядели как шелк, а в сочетание со смуглой кожей, зеленые крапинки в её карих глазах выделялись еще сильнее. Я не думала, что на ней был хоть грамм косметики, и бесспорно, она была самой красивой женщиной на стадионе.
Я слегка улыбнулась.
– Да, я Кэсси.
Она протянула мне руку.
– Привет Кэсси. Я Трина, – широкая улыбка озарила её лицо, и она стала выглядеть еще шикарнее.
– Рада познакомиться с тобой, – сказала я искренне. После всего, что мне пришлось только что испытать на себе, тот факт, что она заговорила со мной, немного успокоил мои нервы.
– Я тоже. И кому ты принадлежишь? – она игриво толкнула меня плечом.
– Джеку Картеру, – я повернула голову в сторону поля, – Он подает сегодня. А ты?
– Игроку на второй базе, Кайлу, – Трина протянула руку и указала на парня на поле. Я же тем временем посмотрела на её пальцы и с облегчением обнаружила, что у неё не было колец.
– Откуда ты? Мне нравится твой акцент, – сказала я, и тут же почувствовала себя глупо.
– Из Лондона. А мне нравится твой, – улыбнулась она.
– У меня нет акцента! – засмеялась я.
– Есть. И очень сильно смахивает на калифорнийский, подруга, – сказала она и попыталась спародировать мой голос.
– Ну, это здорово, – я попыталась сказать с английским акцентом, но потерпела неудачу, – И как давно твой парень играет в команде? – спросила я, отчаянно желая, чтобы её дружелюбный настрой не заканчивался.
– Это второй сезон. Он попал в команду по результатам торгов в прошлом году.
– А что не так с этими? – я кивнула головой в сторону стервозных дамочек.
Во взгляде Трины мелькнуло раздражение, её идеальные брови сошлись к переносице.
– Они просто стервы. Они не будут разговаривать с тобой, пока Джек… – она нарисовала пальцами в воздухе воображаемые кавычки, – не заплатит по счетам.
– Пока Джек не сделает что? – спросила я таким тоном, в котором явно было заметно замешательство.
– Ему нужно заслужить уважение остальных игроков команды. Когда он это сделает, тогда ты заслужишь уважение этих кукол Братц .
– Серьезно? – я стала массировать себе виски, пока она продолжала шокировать меня.
– Среди жен игроков существует своя иерархия. И у нас с тобой имеется одна отрицательная черта: мы не жены, а всего лишь подружки.
– А разве они в свое время не были подружками игроков?
– Ты мне нравишься, – рассмеялась Трина. – Конечно, они были подружками, но сейчас их это не волнует. Мы для них никто. Единственный вариант, когда они заговорят с тобой, если ты сделаешь что-то неправильно, или перейдешь им дорогу. Это так смешно.