– Не уверена.
Маттео какое-то время вглядывался в зеркало заднего вида, прежде чем я спросила.
– Они преследуют нас?
– Я так не думаю. Обычно я могу определить, если они рядом, по стилю вождения машины, они водят как придурки, но я никого подобного не вижу.
– Хорошо.
– Кэсси? – в его голосе прозвучал вопрос, и я просто посмотрела в его сторону. – Ты знаешь, я всегда рядом, если понадоблюсь тебе.
Я сумела вежливо улыбнуться.
– Я знаю. Спасибо.
Оставшийся путь до аэропорта мы ехали в тишине. Мой мозг просто взорвался, от всей этой неразберихи, вопросов и боли. Я сидела с закрытыми глазами, пока не услышала звук моего телефона, извещающего о новом сообщении.
Оно было от Джека.
«Я люблю тебя. Я хотел, чтобы были и другие слова, чтобы выразить то, что я чувствую к тебе, но еще никто не придумал ничего более умного. Поэтому, это всё, что я могу сказать. Я люблю тебя. И хочу провести остаток своей жизни с тобой. Пожалуйста, возвращайся домой поскорее».
Часть меня желала попросить Маттео развернуться и поехать назад, но вместо этого я отключила телефон. Еще одно подобное сообщение, и я вернусь к Джеку, и никуда не поеду. В таком случае я, возможно, стану лишь оболочкой человека, которая про себя будет негодовать из-за того, во что превратилась её жизнь, потому что проблемы и трудности никуда не денутся. Мне нужно исправить это. Мне нужно исправить себя. Прежде чем я поняла это, машина остановилась около терминала аэропорта. Я вылезла из салона, опираясь на накачанную руку Маттео.
– Иди сюда, – сказал он, притягивая меня к своему идеальному телу.
Боже, как же хорошо он пах.
– Ты будешь в порядке, – он гладил меня по волосам, потом его рука стала медленно скользить по моей спине. Маттео никогда не прикасался ко мне так. Я чувствовала настороженность в его движениях, но ничего не сделала, чтобы остановить его.
Почему я не останавливала его?
– Мне не нравится, когда ты плачешь, – прошептал он мне на ухо, прежде чем приподнял мой подбородок большим пальцем.
Оттолкни его, Кэсс.
Я не шевелилась. Нервное волнение накатывало на мое тело подобно волнам в океане, и без всякого сожаления затапливало меня с головы до ног. Мои колени начали дрожать, а сердце ускорило свой ритм.
Оттолкни…
Прежде чем я успела сформулировать следующую мысль, мягкие губы Маттео прижались к моим. Сначала я напряглась, шок и изумление промчались в моей голове. Я крепко зажмурила глаза, позволяя его поцелую и прикосновениям подавить мои чувства. Его рот открылся и язык прижался к моим губам, требуя впустить его.
Я моментально распахнула глаза и оттолкнула это тело Адониса. Я вытерла его вкус со своих губ тыльной стороной ладони, прежде чем попыталась скрыться со всеобщего обозрения. Мой мозг попытался собрать всё воедино. Какого черта, только что произошло, и почему я позволила этому случиться.
Черт, что если нас кто-нибудь увидел?
Я быстро огляделась, отмечая отсутствие посторонних глаз и камер. Я не была уверена в том, что рядом никто не прятался, но подозрительного так ничего и не увидела.
Спасибо небесам.
– О Боже, Кэсси. Прости, – его глаза расширились, когда ужас отразился на его лице. – Мое сердце не выдержало видеть тебя плачущей. Ты слишком красивая, когда плачешь. Я просто хотел, чтобы ты перестала плакать, я хотел сделать тебя счастливой.
Я пыталась понять смысл его слов.
Что он сказал конкретно?
Казалось, я не двигалась целую вечность, но я точно знала, что прошло только несколько секунд.
– Ум, – я запнулась. – Я… Мне нужно идти.
Я потянулась к открытому багажнику машины, чтобы достать свой чемодан.
– Кэсси, посмотри на меня, – решительно произнес Маттео. Я отпустила хватку на чемодане и повернулась к нему лицом. – Пожалуйста, не говори Джеку. Мне жаль. Я никогда не должен был делать этого.
– Тогда почему сделал? – закричала я, пока смущение и гнев боролись за золотые медали в моей эмоциональной олимпиаде.
Его длинные загорелые пальца ухватились за край пиджака.
– Ой, да ладно. Не заставляй меня произносить это вслух.
– Произносить вслух что? О чем, черт побери, ты говоришь? – у меня не было времени разбираться ещё и с его дерьмом. Не сегодня. Я и так уже трещала по швам, и не могла больше слушать всякую хрень от кого бы то ни было.
И если сейчас Маттео потянет за последнюю ниточку, что удерживает меня цельной, то увидит, как я распадаюсь на кусочки кожи, одежды и волос и образую большую кучу на земле.
– Я люблю тебя. Я знаю, что мы не можем быть вместе, но, черт возьми, так получилось! – он начал расхаживать вперед-назад.
– Что значит, ты любишь меня? – закричала я ему в спину. – Ты не можешь, мать твою, любить меня. Мы друзья. И это всё, что между нами может быть, – утверждала я.
Его челюсть нервно двигались, пока он продолжал ходить передо мной.
– Я знаю. И как я уже сказал, я облажался. Я не хотел, но так получилось, что я влюбился в тебя…
Я прервала его, не жаля слышать что-либо ещё.
– Ты не влюблен в меня! Ты меня слышишь? – я приблизилась к нему, пока мой гнев возрастал, – Скажи это!
Маттео остановился и тряхнул головой.
– Сказать что?
– Скажи, что ты не влюблен в меня! Ты просто думаешь так, потому что мы много времени проводим вместе, и ты защищаешь меня. Но ты не влюблен в меня. Поэтому, я хочу, чтобы ты сказал это, черт возьми, – я несколько раз ткнула пальцем в его твердую как скала грудь.
Он пошевелил плечами, но ни одно слово не слетело с его губ.
Я ткнула в него пальцем еще раз.
– Скажи это!
И тогда я потеряла над собой контроль.
Я начала плакать от разочарования.
– Черт побери, скажи это! – настаивала я, топая ногами по асфальту.
Маттео сделал шаг в мою сторону, я решительно положила руку ему на живот, не позволяя приблизиться.
– Ты чувствуешь ко мне что-нибудь? Ну хоть что-нибудь? – его голос звучал умоляюще.
Мне захотелось ударить его по яйцам и сказать, что чувствую только ненависть, мчащуюся по моим венам. Вот что я чувствую. Но это было бы ложью.
– Маттео, я ничего не чувствую к тебе кроме дружбы. Я люблю Джека. И я всегда буду любить Джека.
– То есть я тебя вообще не привлекаю? Это игра чисто в одни ворота? – его губы исказились в рычании, и я подавила желание врезать ему по челюсти. Сегодня он нажимает не на те кнопки.
– Нужно быть мертвой, чтобы не испытывать к тебе влечение!
– Я знал это! – закричал он, радуясь моему откровению.
– Но это не то влечение, которое что-то значит! – прокричала я в ответ, моё негодование кипело внутри меня так, что я думала, будто моя кожа вот-вот покроется волдырями.
В отчаянии Маттео запустил руку себе в волосы и подался вперед.
– Какого черта, это означает?
– Это означает, что да, я считаю тебя горячим. Но так подумает любой, у кого есть глаза! Ты очень симпатичный парень. Конечно, ты привлекаешь меня, – объяснила я, намеренно понижая тон моего голоса, прежде чем продолжить. – Но я не хочу быть с тобой. Я не хочу оставлять Джека ради тебя. Это не то притяжение, которое заставляет меня сомневаться в том, что у меня есть в жизни, если ты об этом спрашиваешь.
Он уставился в пол, и выглядел при этом как корабль, паруса которого мгновенно перестал раздувать ветер.
Вина просочилась мне в кости, и устроилась там, как у себя дома. Сцены нашего совместного времяпрепровождения, подобно заголовкам спортивной хроники. Возможно, я дала ему ложную надежду? Сама подтолкнула его к этому? Дала ли я сама Маттео повод думать, что между нами что-то возможно?
– Послушай, мне жаль, если я дала тебе повод думать, что хочу чего-то большего между нами. Я не хочу. Я говорю это, не для того, чтобы обидеть. Я просто-напросто люблю Джека и хочу быть честной с тобой.