Болтать ногами в воде, сидя на мостках и наблюдать, как течет река, что может быть лучше, когда надо неспешно подумать. Рядом дремала утомленная купанием Ирина. Фрол и Димка присоединились к работному люду, Раиса присматривала за всем — хозяйка. А мы, как неучтенный элемент, были предоставлены сами себе.
Мысли Ирки витали где-то не здесь, Фрол растревожил в ней женское, я замечала это в едва уловимых изменениях. Движения утратили резковатую отточенность, мягче стало лицо, а еще, подруга старалась на меня не смотреть. Пришлось прямо ей сказать, что в качестве ее кавалера Фрол меня более чем устраивает.
Тревожные мысли о Евстрацком отступили, приятная усталость располагала к мечтательной дремоте. Хотелось сделать что-нибудь хорошее. Какие у нас руны на сохранность построек? Жаль, что я опасаюсь распыляться, а то бы была у вас Скиф и Риска, не конюшня, а релакс-центр для лошадей. Наверное, я все же задремала, потому что проснулась от колебаний настила, это Ирина потягивалась. Несколько секунд забытья что-то высвободили в подсознании и подарили мне четкое понимание: руны — это крайнее средство. Да, у меня есть некоторый запас магии, и тратить его для того, чтобы самоутвердится — преступно. Пока жизнь не загонит в безвыходную ситуацию, никакой магии. А Евстрацкий пусть готовит свои вопросы. Вопрос, это тоже информация. Зря я, что ли, в Теневой службе королевства три года отработала?
Вдали послышался звук мотора, за нами приехали.
Сына я нашла около загона с огромной пятнистой лошадью. Димка тоже был пятнистым, белые пятна и разводы на его одежде яснее ясного давали понять, что ребенку доверили красить ограждения левад, чем он с удовольствием и занимался.
— Это Черемиз, мам. Тот самый мустанг, про которого тетя Риса рассказывала. Он только мне позволяет тут красить, — гордо поведал ребенок, — на остальных кидается. Дяденьку, который прокурор, чуть за плечо зубами не тяпнул.
Хороший конь, правильный. На меня Чремиз особого внимания не обратил и я присоединилась к сыну в его созидательной деятельности. К тому времени, как мы управились, я, как и сын имела чубарый окрас, что неимоверно повеселило Раису, мустанг тоже ведь чубарый.
А дальше был вечер и много вкусной еды. Кто-то озаботился шампанским для дам. Внимание мужчин было приятно и ненавязчиво. Петр рассказал, что убрал ножи с рунами от соблазна подальше, ибо уже выиграл несколько серьезных пари с их помощью и больше спекулировать на чуде не хочет. Тайну ножей он больше не открывал никому.
Фрол создал вокруг нас некий круг заинтересованных лиц и с удовольствием живописал приключения Димки в кузне.
— Мужики, я таких приемчиков с девяностых не припомню, когда гопота проходу не давала. Он один с тремя управлялся, как я понял, долбил по болевым. Подленько, конечно, но эффективно.
— Скажешь тоже подленько, а трое на одного это не подленько? — Краш был категоричен, — тебе, Димка, надо в самбо записаться или айкидо…
— Я в фехтование хочу, — заупрямился ребенок.
Мужчины увлеклись обсуждением достоинств и недостатков видов единоборств, Ирину увел Фрол, а я осталась вне беседы и отошла к блюду с мясом, чем и воспользовался господин Евстрацкий. Отлично, и провоцировать не пришлось.
— Ну так расскажите мне, уважаемая, — растягивая слова начал он атаку, — откуда у бравого менеджера столько занимательных навыков?
— Не раньше, чем услышу внятное объяснение, почему, собственно, я должна это делать? Про ювенальную юстицию слушать не желаю, господин Евстрацкий. Я желаю услышать, зачем вам надо это знать.
Кое-кто отпора явно не ожидал, это наблюдение доставило мне удовольствие.
— Жорик, дамы бокал пустой, — брякнул кто-то мимоходом.
Надеюсь, что моя невосприимчивость к алкоголю, которая так раздражает Ирину, не подведет меня и сейчас, вина этот шакал не пожалел, впрочем, и себя не обделил. И даже стукнул своим бокалом о мой, странный обычай, но забавный.
— Знаешь, а я отвечу! Вот ты, вся такая нежная и особенная, как ты умудрилась своего мужика до убийства довести, а? — Неожиданная пьяная фамильярность немного испугала, это тактический ход или потеря контроля? А прокурор продолжал, — Ну не вяжется образ стервы, доведший мужика до тюрьмы и то, что я сейчас вижу. Два разных человека!
— А что, я из жертвы уже превратилась в обвиняемую? Не смешно!
— Да ладно тебе, всем понятно, что вы с Иркой Резаевой мужика обули, но не суть. Не понимаю…
— Что ты не понимаешь, Евстрацкий, — из темноты появилась Ирина, — Чудеса, знаешь ли, случаются. Она, между прочим, с того света вернулась. — Ирина перестала быть томной Багирой, Багира стала опасной. — Это, между прочим, не могло не повлиять на личность.
— Не бывает чудес!
— Я повторю свой вопрос, — при такой поддержке и гнев показать не грех, — зачем вы ко мне пристаете? Угрожаете?! Какое вам дело до меня и моего развода?
— Угрожает? — Ирка натурально оскалилась, сверкнув в темноте зубами, — чем?
— Ювенальной юстицией. Синяки Димкины углядел.
— Ну ты козлина, Жорик! — Фрол втянул воздух через сцепленные зубы и просипел, — уйди, а то зашибу.
— Это вы все тут никак не повзрослеете, Фрол! — Евстрацкий аж взвизгнул. — Допустим, у нее открылись какие-то способности, вы думаете ее в покое оставят? Она же, как дура непуганая, фокусы показывает! Лучше я ее на себя работать заставлю, на благо, так сказать, а не бандиты!
Ирка успела повиснуть на руке Фрола, Евстрацкий переменился в лице, ух, какое удовольствие доставило мне это зрелище. Подруга выхватила мой бокал и выпила. Залпом. Шампанское. Помотала головой и откашлялась.
— Все, — выдохнула она, — теперь не убью.
Фрол молча прижал Ирку спиной к своей груди, я почему-то была уверена, что это их первые объятия, но наблюдение промелькнуло и исчезло, мозг работал ясно и четко, питаемый адреналином.
— Так, господин хороший. Слушайте и запоминайте, — я старалась говорить четко и негромко, — сопли потом утрете. Первое, за сына — убью. Второе. Фактов у вас нет, одни домыслы. Ножи Петра — это баловство, случайная удача на душевном подъеме. Третье, заставить не получится. Допустим, вы угадали. Хотите узнать, каков будет результат на страхе? Попробуйте и узнаете. На собственной шкуре! Детям вашим угрожать не стану. Я с детьми не воюю.