- У Ивакина есть спецы не хуже наших, только вряд ли они перегружены работой. Борю Ивакина я знаю с пеленок, в "Смерш" он пришел недавно, но уже поднялся до замначальника.
- Но с какой стати он станет рисковать своим агентом?
Панов ответил не сразу:
- Во-первых, чтобы ты знал - он мой зять, во-вторых, его начальник, Дикой Валя, - бывший мой подчиненный, а в-третьих, мы начинаем сотрудничество в расследовании утечки новейшего стрелкового вооружения из "Арсенала".
- Я ничего не слышал. Впрочем, военка нас никогда не баловала свежей информацией. - Медведь протянул руку директору ФСК. Тот пожал ее с понимающей усмешкой.
- Только придется тебе, дорогой Михаил Юрьевич, ставить задачу агенту лично. Такие кадры засвечивать нельзя.
- Ну, это-то я знаю. До встречи, Иван Сергеевич. Буду держать тебя в курсе событий. В конце концов, Бог даст, выйдем и на "Чистилище", и на "Ад", то бишь Купол.
Генерал удалился. Директор контрразведки долго смотрел на закрывшуюся дверь, и по лицу его бродили тени.
Полковник Борис Иванович Ивакин был похож на викинга - и обликом, и характером. В контрразведке Министерства обороны, которую за глаза все называли "Смерш-2", он был вторым человеком после начальника ВКР Дикого, от которого в слаженной работе управления зависело многое, если не все. Во всяком случае, именно он подбирал кадры для ВКР, хорошо зная контингент училищ спецназа и академий Генштаба, готовивших специалистов высокого класса.
Выслушав просьбу Ивана Сергеевича Панова, директора Федеральной службы контрразведки, а теперь своего тестя, он не сказал ни "да", ни "нет", пообещав подумать, хотя решение принял сразу. Панова он уважал как за профессионализм, так и за человеческие качества, но не знал, согласится ли работать на ГУБО тот, кого он наметил для проведения своей операции и уже вызвал в Москву. Агенты этого класса обычно действовали индивидуально и не всегда соглашались участвовать в операции, если не считали ее заслуживающей внимания. Зато привлечение любого из них почти стопроцентно гарантировало успех.
Обдумав идею Панова, взвесив все "за" и "против", Ивакин назначил на вечер аудиенцию прибывшему из Рязани агенту и отправился на доклад к "главконтре", как называли сотрудники ВКР своего начальника, генерала Дикого. Полковник, в принципе, мог обойтись и без санкции начальника, но в данном случае не хотел действовать наобум, без тщательного анализа предлагаемой игры.
Генерал Дикой пришел на должность начальника военной контрразведки Министерства обороны с должности заместителя начальника штабов того же министерства, показав себя блестящим аналитиком и безупречным тактиком. Шел ему всего лишь тридцать первый год, но его опыту и уму, а главное, волевому характеру могли позавидовать специалисты и вдвое старше его. Худой, нескладный, с узким лицом, на котором выделялись по-детски пухлые губы, он выглядел настоящим интеллигентом, смущенным своими успехами на высоком посту, но те, кто работал с ним раньше, знали его как великолепного бойца, мастера кунгфу, способного постоять за себя, а также отличного стратега, обладающего даром предвидения.
- Звонил Панов, - сказал Ивакин, усаживаясь по другую сторону генеральского стола, на котором стояли два дисплея оперативного компьютера и были аккуратно разложены бумаги, карандаши, дискеты, ручки. - Просил помочь.
Начальник "Смерша" понял, о каком Панове идет речь, но лишь приподнял бровь, ожидая продолжения. Потом все-таки спросил:
- Что там у них? Уж не сработал ли "Стопкрим"?
Ивакин внимательно посмотрел в глаза Дикому. Порой ему казалось, что генерал читает его мысли.
- С одной стороны, да. "Чистильщики" вышли на прокуратуру Нагатинской префектуры, а старший следователь Жаров - друг Рудакова, начальника Главного следственного управления генпрокуратуры. Но суть не в этом. Начальник ГУБО просил помощи у Панова, подозревая, что к нему проникли "глаза и уши" Купола. - Полковник ввел генерала в курс дела и выжидательно замолчал.
Дикой не задал ни одного вопроса, внимательно выслушал заместителя, потом включил компьютер и набрал запрос на вход в сеть МВД. Через минуту пришел ответ, генерал прочитал его, вздернув бровь, откинулся в кресле, засунув ладони под мышки; он сидел в одной рубашке, расстегнутой, без галстука, хотя в кабинете работал кондиционер и от окна тянуло прохладой.
- У Жарова-то рыльце в пушку, а? Иначе он обратился бы не к Рудакову, а к "фискалам". Но почему Панов решил, что мы занимаемся не только узкопрофессиональными данными, связанными с военными объектами? Откуда ФСК знает, кто есть ху в Минобороны?
Ивакин почесал кончик носа.
- Наверное, "фискалы" работают не хуже нас.
- Ответ хороший. И все-таки, Борис Иванович, вы решили им помочь. Почему?
Ивакин, неплохой психолог, не удивился прозорливости Дикого, но быстрота, с какой генерал схватывал суть проблемы, казалась просто мистической.
- Потому что Купол, как и "Столкрим", не остановится на достигнутом. Дай им волю, так они доберутся и до руководства ФСК, и до Минобороны, и до аппарата президента. И тогда "командовать парадом" в стране будут только эти две силы. Не мешало бы принять кое-какие превентивные меры. Хотя я лично "чистильщиков" понимаю: нельзя дальше терпеть то, что творится в высших эшелонах власти, ведь даже силовые министерства скоррумпированы сверху донизу.
- Вы правы, - задумчиво проговорил Дикой. - Но я даю "добро" не только из-за этого. Нынешнее положение в стране - это унижение великой державы, великого народа и, что самое ужасное, - уничтожение его творческого и духовного потенциала. Но голосующий за демократов "гегемон" не понимает, какая это трагедия. Извините за сентенцию. Итак, что мы знаем о Куполе?
- Почти "зеро" информации.
- А о "Чистилище"?
- Столько же, если не меньше. Это организация типа "Инвизиблмен" с мощной эшелонированной подстраховкой. Судя по почерку, дилетантов в ее рядах нет. Скорее всего, там работают бывшие спецы УВД, ФСК и внешней разведки - в качестве аналитиков, тактических руководителей, инструкторов, ну а исполнители - профи рукопашного боя. - Ивакин не знал, что повторил рассуждения генерального прокурора. - Стратегическое же управление осуществляется теневым кабинетом, скажем, из пяти-семи человек, вхожих в высшие структуры государственной власти.