– Да, экселенц! Как я вам докладывал, он хорошо знает этот район и может скрытно провести группу через линию фронта.
– Какой будет его псевдоним для радиосвязи?
– «Лесник». Большинство его удачных операций проходили под этим псевдонимом. В разведшколах его тоже знали, как «Лесника».
– Хорошо, пусть так и будет, не будем ничего менять. Запомните, эта операция будет находиться непосредственно под контролем Кальтенбрунера и Гимлера.
Мужчина поднялся с кресла и, забрав с собой папку, вышел из кабинета.
***
«Виллис», который так разыскивала группа капитана Костина, буквально исчез в этом небольшом по размерам городке. Вечером, Александр собрал свою группу в кабинете.
– Как выезд? – обратился Костин к Богданову. – Что нового? Вам удалось найти точку выхода немецкой рации в эфир.
Младший лейтенант вздрогнул и растеряно посмотрел на капитана. Это не осталось незамеченным Александром. Он сразу догадался, что вопрос о выезде, вызвал почему-то какой-то страх в глазах подчиненного.
– Почему молчите? Я жду, – тихо произнес Костин, не спуская с него своего взгляда. – Я жду вашего доклада.
– Товарищ капитан! Я не нашел этого места. Сами понимаете, прошедший дождь, по все вероятности, все уничтожил. Да и что может дать это место? Там кругом лес…
Костин выдержал паузу. Он продолжал смотреть на Богданова, сверля его своим взглядом.
– А, может, вы плохо его искали, Богданов? – спросил его Костин. – О том, что может дать это место сотруднику контрразведки, мы поговорим с вами отдельно.
– Я искал, как мог, товарищ капитан…. Сами знаете, шаг в сторону, а там мины.
– Я не думаю, что немецкий радист вел передачу с заминированной территории, – произнес Костин и посмотрел на Богданова. – Может, вы считаете, что у немецких радистов за спиной крылья?
Почувствовав какую-то неуверенность в его докладе, Костин приказал пригласить к нему водителя Захарова. Когда тот вошел в кабинет, капитан попросил его доложить о результатах розыска. Водитель посмотрел на Богданова, на его побелевшее от страха лицо и вкратце доложил Костину о том, что ими была встречена автомашина «Виллис», которую почему-то не стал осматривать младший лейтенант Богданов.
– Можете идти, – произнес Костин, обращаясь к Захарову. – Я думаю, что младший лейтенант Богданов нам сам объяснит, почему он не осмотрел автомобиль.
Когда тот вышел из кабинета, Александр повернулся в Богданову.
– Сдайте оружие, младший лейтенант. Вы забыли, что идет война, и ваши действия не могут расцениваться по-другому, как должностное преступление.
Богданов побледнел. Нижняя губа его затряслась, и со стороны могло показаться, что он готов был, просто, расплакаться. В кабинете стало тихо так, что было хорошо слышно, как на улице мать успокаивала маленького ребенка. Богданов, молча, достал «ТТ» из кобуры и положил его на край стола.
– Простите меня, товарищ капитан. Я просто испугался. Их было больше чем нас, и если бы я попытался что-то сделать, они бы просто убили нас с Захаровым.
– Уведите его в камеру, – приказал Костин вошедшему в кабинет конвою.
Солдат ткнул арестованного автоматом в спину и вывел его в коридор. Костин повернулся лицом к подчиненным и окинул их всех взглядом, словно ища в них человека, сочувствовавшего Богданову.
– Если кто-то из вас не хочет служить в СМЕРШ, сдайте удостоверение и уходите, а иначе – военный трибунал. Все свободны. И еще – Каримов завтра доложите мне по «Виллису». Мне непонятно, город перекрыт, а машина свободно передвигается по нему. Неужели мы не можем найти машину в этом небольшом по размеру городке? Стыдно, товарищи офицеры!
– Слушаюсь, товарищ капитан.
Оставшись один, Костин сел за стол и стал звонить полковнику Озерову.
***
Александр расстегнул ремень, снял кобуру с пистолетом и, положил ее на стол. Посмотрев на часы, он повалился на большой кожаный диван. Идти домой ему почему-то в этот вечер не хотелось. Костин чувствовал себя окончательно разбитым. Неудачи последних двух дней, давили его самолюбие. Впервые, за последние два месяца он не знал, что делать. Услышав в приемной чьи-то тяжелые шаги, он открыл глаза и посмотрел на дверь.
– Добрый вечер, товарищ чекист. Ты что, валяешься? – спросил его вошедший в кабинет Виктор Хмелев. – Я вот с девчонками из госпиталя о вечеринке договорился. Давай, вставай. Девушки, между прочим, очень и очень хороши, не хорошо заставлять их ждать.
Костин посмотрел на сияющее лицо своего нового товарища и пристав на диване, произнес:
– Ты меня извини, Виктор, но мне что-то нездоровится. А во-вторых, мне завтра с утра нужно выехать из города. Ты хоть предупредил бы заранее, а так – сразу на бал.