– Не думаю, Костин, – ответил Носов. – Район поисков расширен, выйти просто так незамеченными они не могли. Территория находится на особом контроле. По всей глубине прифронтовой зоны установлен строгий контрольно-проверочный режим. Кроме твоей группы в этой полосе рыщут еще пятнадцать оперативных групп. Во всех населенных пунктах, на станциях, на пересечении дорог, в местах сосредоточения военнослужащих усилена проверка документов. Им невозможно выйти, не обнаружив себя!.. Где-то же они должны проколоться!
– Я не исключаю, товарищ полковник, что они могут действовать под видом конвоя. Так проще, кто остановит конвой, который транспортирует пленных диверсантов. Они так по всем нашим тылам могут пройти и их вряд ли кто остановит.
– Мы остановим, а иначе нельзя. Если они захватили полуторку, значит, она им нужна.
– Я тоже так думаю, – произнес Костин, – они явно хотят ее использовать.
– Давай, не будем ломать голову. Наша задача зачисть район. Кстати, у тебя кто-то работает с этой медсестрой?
– Работают, товарищ полковник.
Носов положил трубку. Несмотря на ночь, Александр приказал привести к нему арестованную Яковенко. Двое суток проведенных ей в камере изменили ее. Перед ним сидела совершенно другая женщина с бледным осунувшимся лицом. Ее пышные волосы рассекала на две половины седая прядь.
– Присаживайся, – произнес Костин. – Я даже не знаю, как тебя называть – Галиной или Верой.
– Мне теперь все равно, капитан. Похоже, жить мне осталось не так долго, поэтому мелочиться не стоит.
– Вера! Меня интересует офицер, которому ты звонила в штаб фронта. Кто он, его должность?
– Я не знаю его. Мне передал связной номер телефона и время связи с ним. Сама я его не видела.
– Кто этот связной?
– Я не знаю. Он назвал пароль и передам мне номер телефона. Вы можете меня убить, но я его действительно не знаю. Я не исключаю, что он просто заходил в штаб в это время для разговора со мной.
– Это ты передала ему информацию о Художнике?
– Да. Я передала ему, что Художник ранен и что его отправляют в область.
– Кто этот офицер, которому ты дала этот пакетик.
– Это Лесник. Он прибыл из-за линии фронта. Ему нужна была встреча с Учителем. Я передала ему его просьбу.
– Курить хочешь? – спросил ее Александр. – По-моему ты куришь?
Он протянул ей пачку папирос. Она взяла одну и закурила.
– Давно не курила. Вот что я тебе скажу, Костин. В заброшенном карьере, что в пяти километрах от города складирована взрывчатка. Ее там, около трехсот килограмм.
– Откуда ты это знаешь?
– Я случайно слышала разговор Хмелева с Художником. Эту взрывчатку оставили при отступлении немцы.
Они еще поговорили, покурили и Костин сам отвел Веру в камеру.
***
Грузовик остановился около заброшенного карьера. Лесник выбрался из кабины и, сев на подножку полуторки, закурил. Вслед за ним из кузова выбрались диверсанты.
– В штольне карьера, в ящиках взрывчатка. Давай, мужики, грузите ее в кузов. Только будьте осторожны, сами знаете, что это не кирпичи.
– Откуда она здесь? – поинтересовался у него Гаврилов. – Неужели кто-то специально ее оставил для нас?
– Твое какое дело, – грубо ответил Феоктистов. – Выполняй приказ и меньше задавай вопросов.
Погрузка заняла не так много времени. Уставшие и потные диверсанты уселись в тени от машины.
– Давай, готовь рацию. Будем выходить в эфир. Ты меня понял?
– До выхода еще три часа, – возразил ему радист. – Куда гнать, командир, успеем.
– Ты что не понял? Я сказал, готовь рацию.
Забросив антенну на дерево, радист, включил приемник и начал настраивать станцию на прием и передачу сообщений. Он долго крутил ручки настройки, пока не услышал знакомые ему позывные.
– Готово, командир, – кратко доложил он Феоктистову. – Они к приему готовы.
– Сначала прими, потом ответим, – тихо произнес Лесник. – Зачем лишний раз светиться.
Радист, открыв блокнот, с карандашом в руке сел на пригорке и стал дожидаться сообщения из центра. В какой-то момент он встрепенулся и быстро принялся записывать. Закончив прием, он снял наушники и протянул Леснику листочек бумаги, испещренную колонками цифр.
– Вот возьми, командир.
Феоктистов взял листок и занялся дешифрованием полученного сообщения.
На лице диверсанта промелькнула едва заметная ухмылка. Лесник сложил листок блокнота вдвое и поднес к нему огонек зажигалки. Некоторое время он, молча, наблюдал за тем, как пламя пожирает буквы.
– Получен новый приказ, – произнес Феоктистов. – Сейчас идем в Яровичи. Там размещается штаб армии. Захватываем его, берем все документы и уходим.